Невольный обман

А ведь именно об этом мне говорила Пат, подумала она, вспоминая недавний разговор с сестрой. Немыслимо!.. Я знаю этого парня всего два дня. Вернее, две недели.

О подогретом чайнике, равно как и обо всем остальном на свете, они позабыли, едва сели на диван и взглянули друг другу в глаза.

Упиваясь жаркими, ненасытными ласками Николаса, затуманенным сознанием Сара понимала, что не должна так быстро отдаваться страсти. Потом исчезло все — стыд, страх, мысли... Остался лишь Николас — его волшебные руки, губы, обжигающее дыхание.

Пыл, с которым они целовались, сменила трепетная нежность. Николас принялся медленными круговыми движениями, будто рисуя пальцами колечки, поглаживать руки, плечи, спину Сары. Она откинулась на подушки и закрыла глаза, блаженствуя при каждом его прикосновении.

Ей казалось, что все происходящее не реальность, а продолжение начавшейся столь невероятным образом сказки, сказки про них двоих.

— Как потрясающе ты это делаешь... — прошептала она, тяжело дыша. — Мне нравится... Очень нравится...

— И мне нравится... Гладить тебя, — тоже шепотом, сдавленным, прерывистым, ответил Николас. — Ты красивая... Теплая, умопомрачительная...

Он начал покрывать каждый кусочек не скрытой платьем кожи, на котором только что начертил кружок, нежными поцелуями. Сара то вздрагивала всей телом и тихо постанывала, то выгибала спину, то запускала пальцы в его аккуратно подстриженные густые черные волосы.

Их ласки продолжались нескончаемо долго. Неторопливо, играючи Николас расстегнул длинную молнию на платье Сары. Любуясь восхитительными изгибами тела, обнажил одно ее плечо, другое, руки, высокую упругую грудь...

Когда на обоих уже не было одежды, когда желание достигло накала, на смену нежности пришла страсть...

Сара проснулась, почувствовав запах свежеприготовленного кофе. Открыла глаза, изумленно осмотрелась по сторонам. Она лежала в гостиной на многочисленных диванных подушках... полностью обнаженная!

За окном едва брезжил рассвет. На телефонном столике горела маленькая белая лампа.

«Николас!» — прозвучало в сознании Сары, и воспоминания о вчерашнем вечере, плавно перешедшем в ночь, возникли в ее памяти в сотне обескураживающих подробностей.

— Черт! — пробормотала она, охваченная стыдом. — Неужели это было со мной?

Стыд в ее душе уступил место страху. Что-то в сегодняшнем мире не соответствовало миру вчерашнему и позавчерашнему — всем предыдущим дням ее двадцатишестилетней жизни. Что-то безвозвратно изменилось. И хотя это, несомненно, была перемена к лучшему, Сара, толком не разобравшаяся еще в произошедшем, растерялась.

Накрывшись двумя подушками, она приподняла голову и оглядела комнату. Чайный столик, вчера оставленный у дивана, с чашками, булками, джемом и печеньем, теперь стоял на прежнем своем месте. На нем красовалась вазочка, будто вовсе никуда и не перекочевывавшая прошлым вечером. Платье, улетевшее накануне куда-то в центр комнаты, аккуратно висело на высокой спинке кресла. Часы на стене показывали двадцать минут шестого.

Ну и дела! — подумала Сара. Николас убрал со стола и навел порядок. И кофе сварил. Фантастика!

Она опустила голову на подушку и закрыла глаза. Картины прошлой ночи опять замелькали в воображении. В сердце стало тепло от зародившегося вчера чувства: отчаянного желания навсегда остаться с находящимся сейчас где-то в ее квартире — скорее всего, в кухне — человеком...

Сара прислушалась, но не уловила ни звука. Полежала еще с минуту и открыла глаза.

А вдруг он ушел? — подумалось ей вдруг. Как благодарный гость, вымыл за собой посуду, взбодрился кофейком и умотал. Вернулся к привычной жизни, к делам... Ведь сегодня, кстати говоря, понедельник...

Ее захлестнуло мерзкое ощущение, нечто среднее между паникой и потерей интереса ко всему, что не имеет отношения к Николасу. Она опять прислушалась, максимально напрягая слух, и, вновь не уловив ни ползвука, не на шутку испугалась.

Может, он оставил записку? — пришло ей на ум. Сара приподнялась на локтях, взглянула на столики — чайный и телефонный, на сиденья стульев, кресел, нижние полки стенки. Ничего.

Может, записка ждет ее в кухне? Или в прихожей? Цепляясь за последнюю надежду, Сара вскочила с дивана и быстрыми нервными шагами направилась к двери.

И на пороге чуть не столкнулась с Николасом, несшим в руках поднос с чашечками, наполненными горячим кофе.

— Ты?! — вырвалось у Сары, и, мгновенно объятая радостью, она заулыбалась. А в следующую секунду, вспомнив о своей наготе, засмущалась и прикрыла грудь руками.

Николас негромко рассмеялся, наклонил голову и чмокнул ее в губы.

— Не прячься от меня, прошу. Ты такая красивая, что я любовался бы тобой и любовался.

Он еще раз поцеловал ее, подошел к столику и опустил на него поднос. Воспользовавшись удобным моментом, Сара выскользнула из комнаты. Вернулась несколько минут спустя, уже в коротеньком халатике и тапочках в виде мышиных голов.

Николас, сидевший на диване, окинул ее оценивающим взглядом и широко улыбнулся, увидев забавные тапочки.