Невоздержанность

“Нет, нет”, - быстро сказала она. “Я сделаю это. Звучит забавно. Я никогда раньше не был в Нью-Йорке”.

“Потрясающе!” Сказала Лора. “Нам будет так весело”.

Держу пари, что так оно и есть, подумала Меган с легкой улыбкой.

Тем временем тур Мэтта Тисдейла Faithless 1998 года проходил с востока на запад по северной части Соединенных Штатов. Грега Гана снова назначили ответственным за операции. Каким бы ухмыляющимся пронырой он ни был, он был превосходным дорожным менеджером. Туры The Faithless и Living in Limbo пересекались на Среднем Западе, но никогда не выступали в одном городе в одно и то же время. Ближе всего они подошли друг к другу, когда Мэтт и мальчики играли в Чикаго в тот же вечер, когда Селия и компания играли в Лансинге, штат Мичиган.

В день, когда Селия должна была выступать в Олбани, Мэтт и команда были в Сиэтле. Их шоу накануне вечером было в Спокане, штат Вашингтон, и они прилетели в дождливый город (который соответствовал своему названию) во второй половине дня. Это был один из запланированных выходных дней для съемочной группы, так что первое из трех концертов в Сиэтле должно было состояться следующим вечером. Мэтт и мальчики отпраздновали свою ночь свободы, вторгшись в бар отеля и расправившись с напитками, одновременно заценив местную забегаловку. В баре был хороший выбор женщин, но ни одна из них не была поклонницей Мэтта Тисдейла. Никто не смог подключиться до тех пор, пока не пришел начальник охраны отеля и вежливо не сказал музыкантам и их парамедику, что им нужно подняться в свои номера, потому что люди жалуются на их поведение.

Прежний Мэтт, скорее всего, затеял бы драку по этому поводу, возможно, даже имел бы дело с полицейским управлением Сиэтла и получил небольшую экскурсию по тюрьме округа Кинг. Но новый, более зрелый Мэтт просто отпустил пару оскорблений в адрес охранника, предположил, что жалующиеся женщины были кучкой заносчивых ханжей, которые пропустили праздник шлангов в своей жизни, а затем направился наверх, чтобы еще немного выпить в номере Мэтта, пока они ждали ужина.

Оказавшись там, Мэтт скрутил несколько косяков из своей заначки и закурил. Участники группы и Джим Рамос, парамедик, передавали его взад и вперед, пока все не почувствовали себя совсем хорошо, а затем Мэтт достал свой маленький набор кокаина. Он был единственным, кто предавался этому конкретному пороку, поэтому он только выровнял две рейки на зеркале. Он понюхал их с помощью серебряной соломинки и улыбнулся, почувствовав, как наркотик начинает действовать на него.

Он подошел к бару и начал смешивать еще один коктейль с кока-колой. Сделав первый глоток, он почувствовал жжение. Она была сосредоточена в верхней части живота, чуть ниже края грудной клетки, и расходилась вверх вдоль пищевода, даже немного доходя до челюсти и правого плеча.

О, черт бы меня побрал, кисло подумал он, только не это дерьмо снова. Это случалось не в первый раз. За последние несколько дней у него, как правило, несколько раз возникало подобное ощущение... ну, он терпеть не мог устанавливать связь, но обычно сразу после того, как нюхал несколько рельсов.

Должно быть, гребаная язва, подумал он. И кокаин, стекающий в мой желудок, должно быть, усугубляет это. Какой гребаный разрыв. Добавьте это к списку гребаных проблем, которые вызывало его любимое увлечение. Не так раздражает, как частые носовые кровотечения, но определенно раздражает больше, чем хронические инфекции пазух носа.

“Эй, Джимбо!” - рявкнул он на парамедика. “Что у тебя в сумке от гребаной изжоги?”

Джим, который сам потягивал ром с колой, поднял затуманенные травкой глаза. “Изжога? Что ты имеешь в виду?”

“Только то, что я сказал, гребаная изжога”, - сказал ему Мэтт. Он указал на свою эпигастрию. “Горит прямо здесь и поднимается к горлу и челюсти. У тебя есть какое-нибудь дерьмо от этого или что?”

“У меня там есть немного маалокса”, - сказал Джим. “Но ты уверен, что это изжога?”

“Да, я чертовски уверен”, - сказал Мэтт. “Выкинь это дерьмо и дай мне попробовать”.

Джим подошел к футбольному мячу, который стоял у входной двери. Он отнес его к стойке и поставил на стол. Он открыл его, порылся в нем несколько секунд, а затем вытащил белую пластиковую бутылку с красной крышкой. Защитная пломба была все еще цела. Джим быстро снял его, несколько раз встряхнул бутылку, а затем отвинтил крышку. Он протянул бутылку Мэтту. “Вот, - сказал он, - выпей немного этого”.

“Сколько?”

“Хороший большой глоток”, - сказал Джим. “На две столовые ложки больше”.

Мэтт понюхал край бутылки, а затем поднес ее к губам. Он сделал большой глоток белой жидкости. “Отвратительно”, - сказал он, проглотив. “На вкус как гребаный мел с небольшим привкусом мяты”.

“Да, ты не захочешь подавать это дерьмо к ужину”, - согласился Джим. “Хотя это должно успокоить твой желудок”.

“Спасибо, чувак”, - сказал Мэтт.