Невозможная любовь

— Чего ты хочешь? — прошептала она.

— Не так быстро, дорогая. Вначале молодца обогрей, накорми, спать уложи, а потом и выведывай.

— Что ты себе позволяешь! — попыталась она его оттолкнуть, но он обнял её за талию, прижимая к себе.

— Смотрю, ты слишком строптивая стала за годы разлуки. Вот интересно, что Димка скажет о том, что пригрел на груди змею с чужим змеёнышем.

Женщина ахнула. Двери лифта открылись.

— Пойдём, дорогая, перекусим, а заодно ты поведаешь мне, как тебе удалось окрутить богатенького мажорчика, пока твой отец закрыл меня за шалость, на которую подбил твой брат.

Женщина еле передвигая ноги, последовала за Соколом.

— Не дрожи так, — обдал её ухо дыханием мужчина. — Я не съем тебя.

Она судорожно выдохнула.

— Пока, — добавил мужчина и рассмеялся. — Пока, не съем, Оленька, пока.

Глава 84

Женщина, поджав губы, из-под опущенных ресниц наблюдала за мужчиной, который развалившись на низком диванчике с высокой спинкой, с упоением жевал очередной кусок хорошо прожаренного стейка.

— Неголодная? — саркастично поинтересовался он, некрасиво вытирая рот бумажной салфеткой. — А мясо в этой забегаловке отличное.

— Забегаловке? — ахнула женщина. — Ты видел цены? Это же мраморная говядина.

— За удовольствие надо платить, дорогая моя, — он снова принялся есть.

— Я тебе не "дорогая"! — наклонилась к нему Ольга.

— Нет, — ухмыльнулся он. — Ты очень дорогая курочка. Моя курочка, которая снесёт для меня золотое яичко и возможно не одно, — подмигнул ей.

— Чего ты хочешь, — устало вздохнула женщина, без сил откинувшись на спинку диванчика.

— А ты ещё не поняла, — тихо засмеялся он. — Не ожидал, что ты настолько поглупела за годы нашей разлуки.

Ольга нахмурилась, нервно схватила стакан с водой и залпом осушила его.

— Для начала, — улыбнулся мужчина, щедро полив мясо соусом, — денег и квартирку.

— Квартирку? — прижала ладони к щекам Ольга.

— Конечно, должен же я где-то жить. Но ты не бойся. Я согласен на небольшую двухкомнатную хибарку в черте города.

— Ты с ума сошёл! — женщина налила себе в стакан ещё воды и жадно выпила.

— Не забывай, Оленька, что помимо основного долга есть ещё и проценты. Немаленькие проценты, скажу тебе.

— Проценты, — судорожно вздохнула она.

— Немаленькие проценты, — причмокивая жевал Сокол. — За молчание, — добавил, прищурив глаза.

— У меня нет столько денег.

— Но есть у твоего мужа. У Димочки.

Ольга побагровела от злости.

— Как думаешь, он вспомнит меня? Водителя, который привозил тебя на свидания к нему?

— Тише, — зашипела она. — Нас могут услышать.

— Боишься? Правильно, бойся. Бойся, Оленька, потому что молчать я не намерен, если не получу то, чего хочу.

Женщина побледнела.

— Ты задолжала мне жизнь, дорогая моя.

Она продолжала молчать. Воспоминания неприятными шипами вспарывали её сознание. Первая любовь, которая трагично закончилась. Возлюбленный, стараниями отца и брата, сел в тюрьму, а она вышла замуж за нелюбимого, нося под сердцем плод порочной, нездоровой, запретной любви. Жизнь, иногда, намного длиннее, чем хотелось бы… И память… Она ранит, каждый раз, как только возникают смутные картинки прошлого.

«А мне? — думала женщина. — Мне разве никто ничего не задолжал?»

— Готова? — Сокол вытер рот салфеткой и смяв бросил её в тарелку.

— К чему? — дрогнул голос Ольги.

Взгляд мужчины опустился на грудь женщины.

— Хочу узнать, чему тебя научил Димка. Ой, — уставился ей в глаза, — прости, Дмитрий Сергеевич.

Женщина вжалась в спинку диванчика, чувствуя, как липкий страх пополз по спине.

Глава 85

«Ненавижу! Ненавижу! — негодовала Ольга, покидая дешёвый мотель на краю города. — Я никогда в жизни не испытывала такого унижения! И этого человека я любила? От него родила Егорушку? Нет, правильно его тогда оболгали и закрыли на долгие годы. И почему он там не загнулся. Унёс бы с собой все тайны. А ведь я совсем о нём забыла. Я забыла. Но он, видимо, только и выжил, мечтая о мести. Что же делать? Его запросы выходят за рамки того, что я могу. Если я вдруг начну снимать деньги, чтобы выполнить все требования Сокола, то Дима сразу заподозрит неладное. Он и так в последнее время злой и раздражительный из-за того, что адвокат предложил сделать освидетельствование психического здоровья сына. Позволить узнать мужу правду я не могу. Пожалуй, придётся заложить кое какие драгоценности, продать несколько шубок, да отказаться на время от посещения СПА-салонов».

Она понимала, что даже получив деньги, Сокол не отстанет от неё. Ещё бы, личная Курица, которая несёт золотые яйца.

Перед глазами женщины возникло смеющееся лицо мужчины. Он затащил её в этот грязный мотель с серым постельным бельём и затхлым запахом. Заставил с помощью угроз раздеться.

По телу пробежала дрожь, от воспоминаний о мужском взгляде, о его нетерпеливых и грубоватых ласках, о внезапно вспыхнувшем обоюдном желании. К её стыду, она испытала такой всплеск эмоций, замешанных на страхе, страсти, боли, унижения и удовольствия, что испугалась. В постели с Димой, она и половины не чувствовала. И думала, что и не способна, на нечто подобное.

«Ненавижу, — повторяла она. — Ненавижу».