Невозможная магия

– А маг? – Себастьян зашелся кашлем и утер выступившие слезы.

– Огонь. Не причинил бы вред… если он этого сам не хотел, – сбивчиво ответила Виолетта.

– Вряд ли он себя сжег. Нужно быстрее уходить.

– Мы расскажем кому-нибудь… – Виолетта не договорила, но Себастьян прекрасно уловил суть вопроса.

– Нет, – покачал головой некромант, – сейчас у нас есть более важные дела.

Виолетта думала о том, насколько маг позволил огню разгуляться.

– Но они же не хотели, чтобы кто-то пострадал? Не выпустили пламя из архива, правда? Потому что иначе это ужасно.

Некромант и ведьма шли по туннелям, высматривая капли воска под ногами, когда боевое заклинание ударилось о стену рядом с Виолеттой. Брызнули осколки кирпича. Ведьма едва успела заслониться рукой.

Даутор Лайм медленно вышел из бокового тоннеля. По всей видимости, он чувствовал себя в абсолютной безопасности.

– Так-так-так. Это вы, мерзкие, надоедливые, никчемные… – Он не торопился, наступал. Каждое его слово было хлестким и звучало особенно оглушительно. – Я был уже достаточно далеко, когда услышал ваши голоса. И надо же, какая встреча! И какая удача, что ни у одного из вас нет магии, которая может причинить мне вред. А вот я очень даже могу. Это будет местью за то, что мне пришлось сняться с насиженного места.

Новое заклинание появилось в руке даутора мерцающим сгустком. Виолетта неотрывно смотрела на растущий шар: ей чудились очертания острых шипов.

– С кого же мне начать? – рассуждал Лайм. – С некроманта или с ведьмы? – Даутор глумился вовсю.

– Вы покрываете убийцу ведьм? – спросил Себастьян.

– Я? – удивился даутор. – Ничего подобного. Все, что я хотел, – это исцелять.

Он прицелился, слегка щурясь, отчего лицо приобрело какое-то злое и одновременно беззащитное выражение. Пальцы его дрожали.

Виолетта оцепенела. Говорят, что в минуты смертельной опасности перед глазами проносится вся жизнь. Но в голове ведьмы осталось только одна мысль, уместившаяся в единственное слово: шляпа. Она так и не купила себе настоящую ведьмовскую шляпу.

Девушка с силой зажмурилась, поэтому пропустила момент, когда Себастьян метнул фонарь в даутора. Лишенный магии некромант полагался только на грубую физическую силу.

Когда Виолетта открыла глаза, мужчины уже катались по земле. Фонарь валялся у стены, стекло разбилось, один светлячок потух. Даутор не ожидал от некроманта столь отчаянного прыжка и не успел направить заклинание. Теперь оно повисло в воздухе, незаконченное, оторванное от воли хозяина. Мерцание сделалось пурпурным, внутри происходило какое-то бурление, словно тонкая пленка сдерживала живое существо, стремящееся вырваться.

Виолетта отпрянула к стене. Она не знала, как помочь. Маги боролись ожесточенно и молча. Тишина нарушалась сопением и звуками тумаков, которыми они друг друга награждали. Даутор Лайм оказался весьма серьезным противником. Мышцы его были сильны. Успей он освободиться, призвал бы заклинание…

И вдруг раздался хруст. Такой гадкий, что на коже волоски поднялись дыбом. Такой фактический хруст, окончательный.

Себастьян замер. Как некромант, постоянно имеющий дело со смертью, он уже все понял. Ход поединка решила нелепая случайность. Просто небольшой камень, пролежавший в тоннеле неизвестно сколько, и голова, полная опасных мыслей, встретились в роковой миг. Кровь, льющаяся из раны на виске, уносила жизнь, а вместе с ней рассеивалось колдовство. Поблек пурпур, пульсации замедлились.

– Он что, мертв? – спросила Виолетта.

Она отлепилась от стены и подошла поближе.

– Да, – сказал Себастьян, продолжая смотреть на распластанное на земле тело.

– А когда он…

– Восстанет? – тупо переспросил Себастьян. – Конечно… это да…

Некромант пожал плечами. Он много раз упокаивал нежить, но еще никогда не был причиной чьей-либо смерти. На него напал ступор.

– Послушай, – сказала Виолетта, – даутор Лайм был не очень хорошим человеком. Он бы убил нас. Так что поделом ему.

– Ага, – сказал Себастьян.

– Себастьян!

Виолетта подняла фонарь и потянула некроманта прочь, но с таким же успехом можно было толкать стену.

– Он сейчас восстанет. – Ведьма деликатно кашлянула, стараясь избегать упоминания о том, что Себастьян не сможет упокоить мертвеца, но внутренний голос так и кричал об этом. – Кажется, он дернулся.

– Конечно, бывают случаи, когда покойник просыпается практически сразу после смерти, но немедленное поднятие не является нормой. – Себастьян обрел почву под ногами, стоило ему заговорить о вещах понятных и знакомых. – Так что у нас есть время. Меня больше беспокоит то, что тело могут обнаружить, а это вызовет вопросы. Но не тащить же его?

– Мне как-то не по себе, – призналась Виолетта.

Себастьяну тоже было «не по себе», но он не признался.

Они успели отойти на десяток шагов, не больше, когда услышали возню и хрипы. Даутору Лайму не лежалось на месте. Он оказался из тех редких умертвий, что вскакивают почти сразу.

– Ты же говорил, что он не восстанет! – завизжала Виолетта.

Не сговариваясь, они с Себастьяном побежали.

– Чушь. Я такого не говорил.