Невозможное неумолимо

На третий день после падения на горы, – удалось сориентироваться по нескольким признакам изменений суточного ритма, – Леонтий наконец смог осмотреть окрестности места приземления. Стало понятно, что, во-первых, люди не теряли времени на бесплодные охи и ахи и на размышления – с чем они столкнулись, а во-вторых, это были русские люди, и упал Динло не где-то на территории сопредельных государств и не в Африке, а на горный хребет, тянувшийся вдоль побережья Охотского моря.

Динло был окружён военным кордоном, были видны посты оцепления, лагерь, техника, палатки и аппаратура исследователей, а также территория вокруг сопки: реки, горные изломы, тайга и россыпи камней.

Затем Леонтий разглядел суетившихся вокруг Динло людей и в одном из них, отличавшемся особой активностью, узнал брата. Снова родилась идея сообщить ему о том, что произошло с ним самим и Мариной. Выбрасывать наружу больше было нечего, кроме костей скелета, но кости не несли позитивной информации и лишь заставили бы брата переживать, поэтому Леонтий начал искать другой способ связи с внешним миром.

Разрядами разворачивающихся измерений он по-прежнему не мог управлять, зато мог дождаться подходящего случая и подготовил для сброса «письмо» – небольшой кусок тела Динло размером с собаку, который должен был сыграть роль магнитофона.

Ожидание длилось недолго: один из эффекторов Динло выхватил из глубин галактики существо, похожее на помесь дрона и летучей мыши, переместил внутрь себя, чтобы выбросить вовне, и Леонтий успел нацепить на «летучую мышь» своё «письмо». Удалось даже направить посланца в сторону одного из навесов исследователей, расположенного в полукилометре от сопки. Мало того, «мышь» вернулась, сообщив о доставке сообщения адресату – сохранившаяся часть кокона «письма» успела до распада выдать нечёткую голографию человека! И Леонтий счёл это обстоятельство обещанием каких-то новых встреч и открытий.

Прежде всего, естественно, хотелось увидеться с Назаром и подробнее рассказать о своих приключениях. А в глубине души тлела надежда когда-нибудь вернуться домой в человеческом облике. Уж слишком большой оказалась тоска по привычному образу жизни (подогреваемая печальными мыслями Марины), несмотря на предоставленные возможности приобрести бессмертие и бесценный опыт контактов с новыми формами жизни и разума.

После возвращения посланца, бесследно растворившегося в котле взаимодействующих пространств и невообразимых измерений, Леонтий принялся с большим увлечением штурмовать кладовые памяти Доумника, вынашивая планы в какой-то момент стать главным оператором всего процессора, пока не обнаружил, что Динло начинает голодать.

То есть вроде бы всё шло как и прежде: «осколок Довселенной» шевелил своими «волосами»-разрядами, дышал, мерцал, вздрагивал, пропуская через себя потоки энергоинформационных взаимодействий, и при этом он сдал в объёме и начал худеть.

«Доумник, в чём дело?» – осведомился Леонтий.

«Мы теряем многосвязность», – ответил хозяин Динло, встроенный в тело иномерного объекта точно так же, как психоинформационный слепок Леонтия-Марины был встроен в него.

«Что это значит?»

«Система скатывается к трёхмерности, теряя измерения».

«Ну и что?»

«Истощаются вариативность и масса всей системы».

«То есть она сдувается?»

«Тает, энергии для поддержания прежних объёмов не хватает».

«Так подзарядись!»

«Не вижу достаточно мощных источников энергии».

«Каких именно?»

«Нужен мощный и быстрый процесс ядерного распада или синтеза, присущий вашему миру».

«Атомная бомба, что ли?»

«Процесс, сравнимый с внутризвёздными реакциями».

«До Солнца далеко, однако. А бомба что, не подойдёт?»

«Мы не сможем добраться до хранилищ».

«Нам её могут доставить доброжелатели – американцы, как они это уже проделали недавно».

«Не понимаю…»

«Проехали, я тебя понял. В конце концов, можно попросить и наших парней сбросить на нас бомбу. А что, если попробовать получать энергию, расщепляя горные породы?»

«Не понимаю».

«Динло лежит пузом на сопке, и его внешний квантово-пенный слой, взаимодействуя с материей, разъедает горные породы. Так? Возможно ли получаемую при этом энергию утилизировать?»

«В моей памяти не содержится программа утилизации…»

«К чёрту твои программы! Дай мне выход на систему функционирования энергетики твоего организма».

«Обрушится твоя система функционирования…»

«Опять двадцать пять! Сколько раз я тебе говорил, что человека трудно убить, даже лишив его носителя! Кидай линию, будем разбираться!»

«Леон, ты не очень торопишься?» – высказала свои сомнения Марина.

«Но ведь ты со мной, мой ангел-хранитель?» – бодро ответил Леонтий.

Марина послала мысленную улыбку – он это почувствовал.

«Вперёд, партнёр!»

Доумник снова послушно открыл «дверь памяти»…

Композиция 11. Десант в медвежье логово