Невозможное неумолимо

Команде связистов потребовалось всего полминуты, чтобы подготовить аппаратуру для связи со спутником. Для этого не надо было поднимать буй-антенну на поверхность моря, лодка имела продвинутую станцию низкочастотной связи, использующую поляризационные свойства воды, слой которой над лодкой и выполнял роль антенны.

– Кит, я Тюлень, готов к выполнению задания, – доложил Осенев. – Изменений нет?

– Нет, – ответил дежурный на камчатской базе. – Работать в режиме ННС. Дополнение от главного: необходимо гарантированное уничтожение.

– Есть работать в режиме ННС, – проговорил Осенев, переглянувшись со старпомом; на слэнге военных моряков это означало «никто не слышал». – Есть обеспечить гарантированное уничтожение.

По рубке пролетела волна тихого шелеста: шевельнулись операторы боевых систем и централи управления, прислушивающиеся одним ухом к разговорам командира.

– Полная концентрация, парни! – сказал Осенев. – Повторный анализ цели. Левый первый и правый шестой – на товсь!

Суеты не возникло. Подводники хорошо знали своё дело и принялись выполнять приказ так же споро и безошибочно, как и всегда.

«Брянск» поднялся до глубины в двести метров и увеличил скорость.

На дальности до цели в три километра старпом доложил:

– БЧ-2 готова к работе!

– Стоп-машина!

Лодка снизила скорость и вскоре остановилась, по-прежнему оставаясь невидимой и неслышимой для противника, насыщенная энергией смертоносных аппаратов и нервным напряжением моряков. Матросы во всех отсеках затаили дыхание, хотя в результате применения особых методов шумопоглощения ни один звук внутри не просачивался сквозь её корпус в воду.

– Обе – пли! – произнёс Осенев.

Лодка вздрогнула, выплёвывая две торпеды класса «Физик», способные самостоятельно отслеживать цель и поражать её на дальности до тридцати километров. А так как «Брянск» подкрался к «Инвизиблу» на «расстояние плевка» – меньше трёх километров, торпедам, набиравшим скорость до пятидесяти узлов, понадобилось меньше двух минут, чтобы добраться до цели, сделать маневр, поднимаясь над субмариной, как орёл над добычей, и упасть на неё сверху.

Ещё через две секунды – скорость звука в воде почти в пять раз превышала скорость звука в воздухе – до «Брянска» долетела ослабленная расстоянием двойная взрывная волна, сообщив о том, что цель уничтожена.

По рубке пронёсся общий вздох облегчения.

– Контроль на радиусе, – сказал Осенев сдержанно. – Не расслабляться, парни!

Несколько минут в лодке царила тишина. Подводники всматривались в экраны сонаров и локаторов, вслушивались в долетавшие к ней из толщи воды шумы.

Судя по долгому бульканью и шипению, чужая субмарина получила повреждения корпуса и теряла воздух. Однако её двигатели не работали, реактор не взорвался, оружием она воспользоваться не успела, и можно было докладывать на базу об успешной атаке.

Прокравшаяся в российские территориальные воды субмарина-«невидимка» прекратила существование.

Душу поскрёб коготок жалости к погибшим морякам, но это были враги, американцы давно воевали с Россией всеми доступными им методами, не жалея противника, и сомнения Осенева отступили.

– Радио на базу! – скомандовал командир «Брянска».

* * *

Министр обороны США ужинал в ВИП-столовой Пентагона на третьем этаже северного крыла, когда адъютант-секретарь доложил ему о срочном сообщении из штаба Северного флота. Сердце ёкнуло.

– Что там случилось, Эдвард?

– С вами хочет лично поговорить адмирал Рамсфельд, сэр.

– Хорошо, буду через пять минут.

Пуппо допил морковный сок, способствующий, по уверению медиков, пищеварению, и прошёл в свой просторный кабинет, сверкающий металлом и стеклом в стиле хай-тэк.

Получив свой пост, Пуппо прежде всего освободил кабинет от старого «хлама» – деревянной мебели «под старину», заставил подчинённых убрать со стен все «висюльки» и портреты, убрал флаги, штандарты и вазы и сменил интерьер по моде «креативной цифры». Теперь входящего в кабинет встречали роботы, пространство кабинета было поделено прозрачными перегородками, убирающимися в стены, пол или потолок, везде стояли необычного вида стеллажи с моделями новейшей военной техники, на стене висел не портрет президента, а объёмное изображение земного шара, со всех сторон окружённого направленными на него стволами кольтов.

Пуппо сел за стол, включил криптосистему скайпа.

Экран компьютера подёрнулся сизой дымкой, протаял в глубину, рисуя лицо Рамсфельда.

– Слушаю, – буркнул Пуппо.

– Господин министр…

– Короче, Пит, что у вас стряслось на этот раз?

– Пропала связь с «Форт Ноксом».

– Ну и что? Лодка затаилась…

– Аппаратура «длинноглазого» зафиксировала в прибрежном районе Охотского моря подводные шумы. По всем признакам эти шумы соответствуют взрывам торпед на глубине трёхсот пятидесяти метров. А «Форт Нокс» как раз и находился на этой глубине.

Ноздри Пуппо побелели. «Длинноглазым» в Пентагоне называли самолёт дальнего гидролокационного обнаружения подводных лодок SR-73 «Black humming bird» – «Чёрный колибри».

– Вы полагаете…

– Русские уничтожили субмарину! Сомнений никаких. Надо срочно посылать вторую субмарину, чтобы забрать посланную группу.