Невозможное счастье

— Да что же это! — закричал Корф, от неожиданности выпуская Анну из своих объятий, и она словно окаменела перед гневным взглядом Долгорукого, всей кожей ощущая его презрение.

— Насколько я могу судить, барон, вы не отнеслись серьезно к моему предупреждению? — князь Петр со злостью ткнул тростью в пол. — Я снова вижу вас и опять в ваших объятиях новая женщина.

— Анна только что согласилась стать моей женой! — Корф вышел вперед, закрывая собой Анну.

— Вот как?! — в голосе Долгорукого послышались нотки сарказма. — И она, конечно, поверила вам? Наивное дитя!

— Как вы смеете?! — возмутился Корф.

— А Лизе вы тоже обещали жениться? Или просто воспользовались ее слабостью к вам и на том успокоились, чтобы немедленно перейти к новой жертве?

— О чем он, Владимир? — очнулась Анна.

— Это все в прошлом, дорогая, — обернулся к ней Корф. — Ты же знаешь, наши отцы мечтали об этом браке, но потом княгиня выдала Лизу за Забалуева…

— Мы говорим не о далеком прошлом, Владимир, — прервал его Долгорукий. — То, что вы сделали, случилось уже после всех этих событий.

И теперь я требую сатисфакции. Вы или женитесь на Лизе, или дуэль!

— Я не могу жениться на Лизе…— начал Корф, но князь снова перебил его.

— Забалуев — не помеха, скоро я добьюсь развода, — властным тоном сказал Долгорукий.

— Дело не в Забалуеве! — с раздражением крикнул Корф. — Я не люблю Лизу. Я люблю Анну и только что просил ее стать моей женой. Она сказала мне «да», и я намерен тотчас жениться на ней. И никакая сила на свете не способна мне в этом помешать.

— Но такая сила есть — это отцовская любовь и отцовская честь Долгорукого! — воскликнул князь.

— О, эта сила может смести все на своем пути! — горько усмехнулся Корф. — Мне уже довелось столкнуться с ней, правда, с ее материнской частью. И это стоило мне поместья, а моему отцу — жизни!

— Не смешивайте свой грех с болезнью, поразившей Машу! Она не виновата в своем безумии.

— А вы в своем тоже не виноваты?

— Владимир, зачем вы так? — растерянно прошептала Анна.

— Почему нет? Ведь только безумием я могу объяснить поведение человека, которому говоришь, что пять минут назад обручился с любимой женщиной, а он продолжает требовать, чтобы я женился на другой и совершенно чужой мне!

— Анна, пожалуйста, оставьте нас, — негромко попросил князь Петр.

— Нет, Анна, стой, у меня нет от тебя никаких секретов! Я поклялся тебе, что больше не будет тайн и недомолвок, — остановил Корф уже собравшуюся уйти Анну.

Что ж… — задумчиво произнес князь Петр. — Бог свидетель, я хотел, как лучше, и пробовал избавить вас, Анна, от того унижения, что пришлось пережить мне. Но коли этот человек совсем не думает о вашем душевном здравии, то мне ничего другого не остается, как вести этот разговор при вас. Итак…

— Итак… — с вызовом поддел Долгорукого Корф.

— Вы назвали мою дочь совершенно чужой вам женщиной… Тогда как вы посмели провести с нею ночь?

— О Господи! — воскликнула Анна. — Еще и Лиза?

— Аня, любимая, это вышло случайно…

— Случайно? — страшно расхохотался Долгорукий. — Вы случайно заманили мою дочь к себе в спальную, и она случайно принадлежала вам?!

— Да послушайте! — закричал Корф. — Елизавета Петровна сама пришла ко мне…

— Вы пытаетесь уверить меня в том, что моя дочь — падшая женщина?

— Лиза — несчастная женщина! Она так страдала… Вас считали умершим, княгиня силой выдала ее замуж за мерзкого старика. Ее сердце изболелось, ей нечего было терять, и она пришла ко мне за утешением. Я не смог поступить с нею так же жестоко, как и другие, я попытался успокоить ее и хотя бы этим скрасить беспросветность ее жизни.

— Какое благородство, циничный вы негодяй! — Долгорукий опять застучал тростью об пол.

— Можно подумать, вы сами чистенький и неприкосновенный! — ернически парировал Корф. — В зеркало-то давно смотрелись, уважаемый Петр Михайлович? Или забыли, почему был умерщвлен мой отец?

— Смерть Ивана не имеет к этой истории никакого отношения, — побледнел Долгорукий.

Имеет! Еще как имеет! — с негодованием промолвил Корф. — Отец был отравлен, потому что помогал вам скрывать свою тайную связь с крепостной. А я, в отличие от вас. к браку отношусь серьезно и женюсь по любви, и на той, кому никогда не изменю, и кто всего дороже мне в этой жизни!

— Нет уж, голубчик, не женитесь! По крайней мере, так, как вы говорите, — побагровел Долгорукий. — Все беды моей дочери — от вас! Если бы вы в свое время выполнили свое обещание и женились на ней, то Мария не смогла бы устроить всю эту вакханалию. Вы развязали ей руки, вы виновны во всем, что случилось с моей дочерью!

— А вы… вы все виновны в том, что случилось с моей семьей! — отбивался Владимир. — Я предлагал Лизе отказаться от венчания с Забалуевым и выйти за меня, но она принялась ставить мне условия и потом сама отказалась от этой затеи. И не я заманил ее в свою спальную, она просила меня о ночи любви…

— Владимир, как ты можешь?! — ужаснулась Анна и вся съежилась.