Невозможный босс

– Что нравилось-то? То, что вы меня как куклу надувную посреди своего кабинета использовали? Или то, что в магазине подловили? Секс, может быть, мне и нравился, да только при таком отношении это вообще не ваше дело. Вас это не касается. Вы обычный мудак, наделённый властью и применяющий её. Не джентльмен, не мужчина, с которым хотят иметь отношения, а банальный... ну, в общем тот, который домогается, как коммерческий директор из «Русских сладостей». Если бы вы относились ко мне по-другому, да что ко мне, если бы вы вообще к женщинам относились по-другому, у нас, чисто теоретически, могло бы что-нибудь получиться, но вы вряд ли изменитесь. Ну так и найдите себе всегда боеготовую секс-бомбу вместо меня, я уверена, такие найдутся. Вам-то всё равно, а вот мне легче станет… Там начальник финансового отдела ждёт полчаса уже. Приглашать?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Борзов не отвечает. Он смотрит на меня в упор, застывшими глазами. Будто превратился в соляной столп. Ну кто-то же должен был ему это сказать. Жаль, что столько сил и нервов было потрачено на эту работу. И всё зря. А теперь придётся искать новую. Но по-другому было нельзя…

Я подхожу к двери и решительно её открываю:

– Игорь Андреевич, проходите, пожалуйста. Генеральный вас ожидает.

Начальник финансового отдела, недовольно глядя на меня, заходит в кабинет, а я возвращаюсь к своему рабочему столу. Только я сажусь за компьютер, как дверь снова открывается и из неё появляется Борзов. Он тянет ошарашенного начальника финансового отдела под руку и буквально выволакивает за собой.

– Подождите здесь, – бросает он ему и тяжёлым взглядом упирается в меня. – Любавина! Ко мне!

15. Оргвыводы

Я развожу руками, показывая недовольному начальнику финансового отдела, что моей вины здесь нет, и возвращаюсь к растревоженному и разгневанному боссу. Если потребует ещё объяснений, не знаю, что и сделаю. Проще убить, чем уму-разуму научить.

– Садись, – показывает он на стул у стола заседаний.

Я покорно сажусь. Он обходит огромный стол, отодвигает стул и усаживается напротив меня. Некоторое время мы сидим молча и смотрим друг на друга.

– Если не хотите начальника финансового, могу пригласить кого-нибудь другого. Там ещё несколько посетителей накопилось. Можете выбрать.

Борзов молчит и буравит меня тяжёлым взглядом.

– Радимир Львович, может вам принести чего-нибудь? Воды, я не знаю, ещё кофе или опасную бритву, в конце концов?

– Вот тебе это действительно смешным кажется? А мне почему-то не до смеха.

– И что вас ввергло в тоску и депрессию?

– Твои слова, разумеется.

Я молчу.

– Что, нечего больше сказать?

– Да я, вроде, всё уже сказала. Добавить точно нечего, а повторять одно и тоже смысла не вижу.

– Вот что, Любавина. Всё, что ты мне наговорила, знаешь… В общем, я тебе так скажу. Следи за языком, да? Тебя послушать, так ты тут королева Шантеклера, а все остальные просто отстой и пошлые уроды. Не нравится, ну иди туда, где одни джентльмены, достойные и благородные, едят они радугу, а какают бабочками и цветочками. Какой разговор, вообще проблем нет, все взрослые и решения сами принимают. Насильно мил не будешь, и навязываться я не собираюсь.

– То есть что, вы меня отпускаете?

Ничего себе? Неужели? Он что, решил подписать моё заявление? Честно говоря, я конечно этого и хотела, только… почему чувствую не радость, а разочарование. Ну, не то, чтобы прямо разочарование, просто довольно болезненный укол… Блин! Да что со мной не так? Я ведь хотела скорее убежать отсюда. Почему тогда ноет сердце? Сама не знаю чего хочу!

– Да не перебивай ты, я же твои умные мысли слушал, и ты, стало быть не переломишься, послушаешь. Короче, я к тебе со всей душой, причём, и ты отвечала взаимностью, и это факт, а ты теперь крутишь тазом, мол я не я и лошадь не моя. Ну не нравлюсь я тебе, ладно, переживу. Можно подумать, на тебе свет клином сошёлся. Иди трахайся со своим Галимым. Ничего только, что он женатый? Ну, как бы, не моё, конечно дело, сама немаленькая.

– Да причём здесь Клим вообще? У меня с ним не было ничего. Никогда. Да я и не собиралась…

– А меня это не касается, было у вас там или только ещё будет, прошлое у вас или будущее, мне вообще с этой минуты фиолетово и по барабану. Я и видеть-то тебя теперь не особенно желаю. Ты высокомерная и самовлюблённая, но я великодушно на это закрываю глаза.

Это я высокомерная и самовлюблённая? Либо он плохо понимает смысл слов, либо… я действительно такая... Может, это я плохо понимаю? Смысл того что он говорит я точно понимаю с трудом. Всё будто в тумане. Похоже, скорбит, что в лучших чувствах был не понят, отвергнут и унижен. Блин. Ну как ему объяснить ещё…

– В общем так, – продолжает он. – С этого дня буду искать тебе замену. Как найду, подпишу заявление и можешь быть свободна. Постараюсь поскорее решить этот вопрос, сам не хочу, чтобы ты мне здесь глаза мозолила. А теперь можешь звать тех, кто там ждёт в приёмной.