Невозвращенец

Мы подошли по дорожке к очагу и тут тигрица (как я понимаю) слегка отвернувшись от меня в сторону произнесла:

- Можете выходить. Она для нас не опасна.

Вот тут уж я всерьез пожалела о своем, хотя и мысленном, вопросе...

100

Полянка была презабавнейшей находкой. Но только для человека с очень крепкими нервами. На такой вот безобидной полянке проживал и неплохо здравствовал довольно-таки нехилостный прайд. Конечно ощущение от того, когда из за деревьев к тебе сходится со всех сторон очень даже не маленькая "группа в полосатых купальниках" представить себе можно. Но оказаться в такой вот интересной компании, наверное, захотелось бы далеко не всякому. Однако к чести моей (да в общем, и моего тела) все обошлось достаточно благополучно. В общем, меня после этого успешно откачали, что тоже радует.

Интересный здесь все-таки народ. Люди, ведущие себя как звери и звери, по крайней мере пытающиеся себя вести как люди... Впрочем, я еще не знакома с жителями Замка (а уж они, как я понимаю, тоже есть), так что представить себе общую картину пока могу лишь смутно. Здесь существует магия, но она практически бесполезна. Здесь существует красота, но она опасна... Здесь существует зло, но оно маскируется добром. Или все же наоборот?... Мир перевернутый с ног на голову, но тем не менее, реально существующий... И, насколько я понимаю, уже очень давно...

Теперь, слегка освоившись с моими новыми собеседниками, которые на самом деле были далеко не столь грозны как их внешний вид, и собственными повадками гораздо больше напоминали людей, чем столь хищных животных, я начинала кое-что понимать. Мне уже было понятно, почему это местечко мои соплеменники прозвали Александритом. Их потрясающему чувству черного юмора можно было только позавидовать. Да, пятнышко было зеленым камнем на фоне мертвенно-темного леса. Это всегда было видно издалека, потому как два кольца высоких деревьев скрывали его истинную суть. Но тот, кому случайно, или же намеренно, приходилось увидеть ночью, вблизи, и в свете разведенного посреди полянки очага, его полосато-красную сторону (ибо днем и при естественном свете разглядеть что-нибудь сквозь стену сумеречного леса было просто невозможно), по весьма понятным причинам стремительно покидал это место и в эту часть леса больше никогда не захаживал. И не вернулся бы даже под страхом смерти или Жертвы, что, в общем-то, тоже было понятно.

Правда вряд-ли кто нибудь решился бы приблизиться к Кольцу ночью. День служил каждой твари, живущей в округе от Кольца защитой, потому как запирал в Замке его жителей. Однако Ночь возвращала им их права и даже давала им весьма значительные привилегии, скрывая их от внимательных взглядов и позволяя им приблизиться настолько, что жертве времени просто не оставалось. Всем в этом мире нужно было что-то кушать, поэтому излишняя неосторожность была равносильна приговору. Или самоубийству с добровольным пожертвованием собственного тела. Причем чаще всего Темной Стороне.

Ночь не была "своим" временем и для жителей этого странного островка жизни в мире Сумрака. Сюда тоже (теоретически) могли нагрянуть. Но так уж сложилось, что жители Замка почему-то не только боялись света дня, но и не рисковали подходить близко к очагу внутри круга. Деревья были чем-то вроде магического барьера, не допускающего никого извне вопреки желанию его хозяев. Но это не ограждало их, а только отпугивало чужаков. Теперь я начинала понимать все увиденные мной предосторожности, не понимая, однако, покамест, основной сути всего происходящего.

Полина, как бывшая в недавнем прошлом старая деревенская ведьма, была здесь, похоже, сейчас за главную. Умело разведя очаг с помощью небольшого файрбола (Свет и Тьма! Это ж всегда было боевое заклинание!), она пригласила меня к очагу, представив всем как желанную гостью и очень давнюю знакомую. Правда некоторым из них меня представлять не требовалось, ибо они еще помнили меня девочкой, милой, красивой и еще не подозревающей о своей судьбе. После этой душещипательной сцены, в которой мне так или иначе приходилось участвовать в любой Истории (и что я особенно в них ненавидела), мы наконец уселись и начался рассказ.