Неврозы. Теория и терапия

А вот история Георга Пинуммутилла (США): «Ко мне на прием пришел молодой человек, страдавший частым морганием, оно начиналось всякий раз, когда ему приходилось с кем-то разговаривать. От того, что его постоянно спрашивали, что с ним такое, он начинал нервничать еще больше. Я направил его к психоаналитику. Однако после нескольких сессий он вернулся и сообщил, что тот не нашел причину и не смог ему помочь. И тогда я предложил ему, чтобы, разговаривая с кем-нибудь в следующий раз, он моргал как можно чаще, всем своим видом демонстрируя собеседнику, как здорово у него это получается. Но он ответил, что я, должно быть, сошел с ума, если даю такие рекомендации, ведь это могло только ухудшить его состояние. И ушел. Прошло несколько недель. И вот однажды он вернулся и начал взахлеб рассказывать, что с ним произошло за это время. Поскольку мой план ему не понравился, он и не думал претворять его в жизнь. Но моргание только усиливалось, и, когда однажды ему вспомнились мои слова, он сказал себе: я перепробовал все, что можно, и ничего не помогло. Чем черт не шутит, попробуй то, что тебе посоветовали. На следующий день, разговаривая с первым же встречным, он решил моргать как можно чаще – и, к своему величайшему удивлению, просто не смог. С тех пор моргание его больше не беспокоило».

Нам пишет ассистент университета: «Я отправил резюме на должность своей мечты и рассчитывал, что, как только все уладится, смогу перевезти в Калифорнию и жену с детьми. Но я перенервничал, стараясь произвести хорошее впечатление. А всякий раз, когда я нервничаю, у меня начинают подергиваться ноги, причем это никогда не ускользает от внимания окружающих. Так было и в этот раз. Но я сказал себе: я заставлю мышцы сокращаться так сильно, что не смогу усидеть на месте, и мне придется вскочить и танцевать до тех пор, пока все вокруг не решат, что я свихнулся. Сегодня мои мышцы будут сокращаться, как никогда раньше, – поставлю рекорд! Что ж, за все время встречи они ни разу не дрогнули, я получил должность, и моя семья скоро будет здесь, в Калифорнии».

Два примера Артура Жореса (лечившего больного с психовегетативными расстройствами, Ванденгук, Геттинген) тоже являются отличными иллюстрациями. К Жоресу пришла больничная медсестра. «Она жаловалась, что краснеет всякий раз, когда ей приходится заходить к врачу в кабинет. Мы попробовали парадоксальную интенцию, и через несколько дней я получил от нее сообщение, в котором она радостно писала, что все отлично». В другой раз к Жоресу пришел студент-медик. «Для него было крайне важно хорошо сдать экзамен по физике: от этого зависела его стипендия. Он жаловался, что сильно нервничает. Мы с ним тоже попробовали парадоксальную интенцию – и он, совершенно успокоившись, все отлично сдал».

Ларри Рамиресу мы обязаны вот таким случаем: «Техника, которая помогала мне чаще всего, доказав свою эффективность во время сессий, – это парадоксальная интенция. Приведу пример. В анкете, которую пациенты заполняют перед приемом, Линда Т., привлекательная девятнадцатилетняя студентка колледжа, указала проблемы с родителями. Во время нашей сессии я заметил, что девушка была очень напряжена. Она заикалась. Моей естественной реакцией было сказать: “Расслабьтесь, все в порядке” или “Постарайтесь успокоиться”, но по прошлому опыту я знал, что мои слова только спровоцируют еще большее напряжение. Вместо этого я дал ей прямо противоположный совет: “Линда, я хочу, чтобы вы напряглись как можно сильнее. Напрягите нервы до предела”. “Хорошо, – сказала она, – тут мне не привыкать”. Она сжала кулаки и начала трясти руками, имитируя дрожь. “Очень хорошо, но постарайтесь нервничать еще сильнее”. Она оценила иронию ситуации и сказала: “Я очень стараюсь, правда, но я больше не могу. Это очень странно, но чем больше я напрягаюсь, тем меньше у меня получается”. Анализируя этот случай, я понимаю, что именно юмор, сопряженный с применением парадоксальной интенции, помог Линде осознать, что она прежде всего человек и уже во вторую очередь – пациент и что я тоже в первую очередь человек, а уже потом консультант. Юмор лучшим образом проиллюстрировал тот факт, что мы – простые смертные».