Невский Дозор

– Как тебе? – хитро прищурившись, кивнул ей вслед Вельдикян. – Наша новая официантка.

– Ты умеешь выбирать персонал, – с ноткой зависти признал я.

– То-то. И дело делает, и глаз радуется, – хохотнул армянин.

Закусив горячей хашламой с телятиной и овощами, выпив бокал легкого пива, я еще немного поболтал с Вельдикяном и направился в студию. Интересно было посмотреть, как получился в Сумраке синий мох, полностью облепивший мечеть на первом слое.

На черно-белом снимке мох упрямо получался цветным. Этот феномен я не мог понять и при случае решил поподробнее его изучить, хотя сам мог запросто раскрасить любую фотографию всего лишь одним простеньким заклинанием.

Сиреневые оттенки мха и его форма чем-то напоминали психоделические картины известного перуанского художника и шамана Пабло Амаринго.

Загрузив несколько снимков в принтер, я некоторое время занимался цветокоррекцией, играясь с палитрой. Работая в своей мастерской, я забыл о времени, проявлял и проявлял, пока наконец не заметил одну деталь, на которую раньше не обращал внимания.

Забравшись в архив и открыв папку, где хранил старые снимки, я отыскал те, которые были сделаны тем самым фотографом-Иным, чье имя почему-то не сохранилось в архивах, помогшим в свое время Прокудину-Горскому. Как оказалось, мой неизвестный предшественник тоже экспериментировал с Сумраком во время праздника Арафата еще в тридцатых годах.

Бабушка и ребенок. И у меня, и у него.

Совпадение? Много ли таких людей ходит каждый день по улице?

Я взял увеличительное стекло и присмотрелся. А вот последняя сегодняшняя съемка.

Бабушка с внуком. В Сумраке это была ветхая старушка, а в реальности миловидная студентка лет двадцати. Короткое полупальто, на голове смешные розовые наушники. И так на всех моих фотографиях, сделанных за два дня. Что за черт…

Я задумался. Ну подумаешь, совпало, мать каждый день ходит на прогулку с ребенком в один и тот же час. Иная? Но почему я не вижу ауры?

Поглощенный съемкой мечети, я совсем не обращал внимания на прохожих. Просто старался, чтобы они гармонично попадали в кадр, и все.

Я обескураженно держал рядом две свои фотографии мечети – с одной и той же девушкой, но с разными детьми.

На меня вдруг нахлынуло резкое чувство дежа-вю, словно все это уже со мной было. Достав мобильник, я набрал номер офиса.

– Алло, Женька ты? Это Балабанов, у меня тут есть кое-что интересное.

Я вкратце пересказал свои наблюдения.

– Ну и что с того, Балабанов, – с зевком отозвался на другом конце диспетчер Женька. – У тебя сегодня выходной, а ты все с фотками возишься. Баб бы голых лучше щелкал, всяко поинтереснее развлечение. Заснимался уже, вот и мерещится, или техника глючит. Выйди на улицу, продышись. С девушкой погуляй, наконец.

– Я в себе уверен, – твердо ответил я. – На вчерашнем снимке девушка, на сегодняшнем тоже. А в Сумраке ветхая старуха. Дети разные, а одежда на ней та же самая.

– Ты в кабаке у Вельдикяна пиваса, что ли, натрескался? – недоверчиво отозвалась трубка.

Понимая, что пустыми разговорами с ерничавшим диспетчером ничего не добиться, я сбросил вызов и снова вернулся к проявке.

Вот, получается, откуда шла непонятная аура, которая манила меня туда. Действительно зов, только не вампирский. Страшнее.

Обычные кровососы просто чуть выпивали крови согласно выданной лицензии, а с только что инициированными девушками даже было интересно, так как в тот момент они испытывали сильнейший оргазм. Хотя это, как говорится, по слухам.

Но тут… Ведьма. Сомнений быть не могло.

Вот тебе и прогулялся по городу, нечего сказать. Собрав снимки, по-прежнему хранившие часть ауры пространства, в котором были сделаны, я помчался в офис Дневного Дозора.

По пути к Очаковской улице, на которой расположился новый штаб Темных, я вспомнил о том, что хотел проверить кое-какую информацию. Просмотрев линии вероятности, я быстро достал мобильный и, поставив на громкую связь, позвонил в наш офис.

– Городской морг номер девять, – раздался в салоне автомобиля голос Васнецова.

– Жень, шуточки у тебя каждый раз все более плоскими становятся, – привычно пожурил я Евгения. Тот лишь фыркнул в ответ. – Слушай, пробей мне по нашей базе «вампирской лотереи», не выдавалась ли лицензия на охоту в последние три недели?

Конечно, в силу малого возраста Петр Яковлев, пропавший мальчик, не должен был попасть в список потенциальных жертв «лотереи». Но поиски следовало начинать хоть с чего-нибудь конкретного. И если в Питере есть вампир, имевший на руках разрешение на охоту, то почему бы не проверить сперва его или ее? Ведь Темные всегда остаются Темными.

– Секунду, – послышалось клацанье клавиш, затем непонятное бурчание Васнецова, – нет, Балабанов, в последний раз мы выдавали лицензию два месяца назад. Подробности нужны?

– Наверное, нет, – задумчиво протянул я, – хотя скопируй мне файл и пришли по электронной почте, вдруг пригодится.

– Не вопрос, отправляю! – бодро отозвался дежурный, а потом торопливо добавил: – Ой, Степан, тут письмо от шефа пришло, с просьбой передать тебе сообщение.