Невыдуманные приключения Свена Хедина

— Правительство делает все, что может, для того чтобы поумерить прессу, но у нас полная свобода печати. Как истинный друг Германии, я не вижу ничего страшного в критике. Шведы привыкли думать сами, а не пользоваться газетами вместо мозгов.

Неделей позже Хедин читал доклад шведского посольства о том, как 1200 евреев перевозились из Штеттина в Люблин в Польше. Стоял мороз, а люди были легко одеты. Многие умерли от холода по дороге. Согласно докладу это было сделано намеренно.

«Не знаю, что и думать», — записал Хедин в дневнике.

Двадцать первого марта Хедин спросил об этом инциденте Генриха Гиммлера.

Свен несколько опасался возможной реакции шефа гестапо на его осторожный протест по поводу обращения с евреями. Но Гиммлер ответил спокойно и вполне дружелюбно - в том же тоне, в каком они несколько раньше говорили о Тибете:

— Я знаю, что меня ненавидят и клянут по всему свету, но я должен быть строг и справедлив. Зверства поляков в отношении немцев до, да и после польской войны вынуждают пользоваться суровыми методами. А то, что вы слышали насчет жестокого обращения с евреями из Штеттина, сильно преувеличено. Одна старушка отдала концы от сердечного приступа, а потом соплеменники раздели ее до исподнего и выкинули тело из вагона на станции.

Хедин нашел Гиммлера удивительно бесцветным, с совершенно непримечательным лицом. Невозможно было описать его взгляд — в глазах Гиммлера не было вообще ничего. Геббельс произвел впечатление своей живостью, быстротой мышления и интеллектом. В Гитлере привлекали сила воли, решительность и безграничный фанатизм. А Гиммлер не создавал никакого впечатления, что было действительно удивительно при его положении в нацистской иерархии.

«В этом человеке даже и заподозрить нельзя жестокого и безжалостного шефа гестапо, который не моргнув глазом подписывает смертные приговоры», — записал Хедин в дневнике.

Позже, в тот же день, Свен встретился с Рудольфом Гессом. Секретарю Гитлера недавно удалили миндалины, и он сипел. Свен раскрыл глаза ближайшему соратнику Гитлера на то, что Россию основал шведский викинг Рюрик со своими головорезами. Гесс услышал об этом впервые в жизни и был в восторге.

Стокгольм, 9 апреля 1940 года

Пугающее известие: немецкие войска вошли в Норвегию и Данию!! — написал Хедин в дневнике 9 апреля. — Швеция осталась единственной страной на севере, не затронутой войной и новым порядком. От нас самих зависит, сумеем мы сохранить такое положение и впредь или нет».

Немецкое вторжение в Норвегию и Данию было полнейшей неожиданностью для Свена. Хедин всегда считал, что угроза Швеции находится на востоке, — и вдруг опасность переместилась на запад. Германию устраивает шведский нейтралитет, но что по этому поводу думает Англия?

В июне капитулировала Франция. Для Хедина это стало таким же сюрпризом, что и оккупация Дании и Норвегии. Как это возможно, почему великая держава с давними военными традициями и современной промышленностью оказалась разбитой за сорок дней? Хедин объяснил это так: «Деградация морали, вырождение из-за кровосмешения с евреями и цветными». Антисемитские высказывания все чаще проскальзывают в его дневнике. Хедин пишет: «Евреи пытаются отомстить Гитлеру и при помощи войны навсегда сокрушить Германию. Евреи начали войну и продолжают ее разжигать». Даже поддержку Англии Соединенными Штатами он объясняет тем, что президентом Рузвельтом манипулируют еврейские советники.

Большей частью время Хедина было заполнено работой над книгой «История экспедиции в Азию (1927–1935)». Но мысли его постоянно возвращались к будущему Швеции после победы Германии, в которой он не сомневался. Гитлер приказал бомбить Англию и концентрировал войска для вторжения на Британские острова. Геринг участвовал в авианалете на Лондон и сам пилотировал бомбардировщик, любуясь пожарами в английской столице.

Осенью 1940 года Свена пригласили в Берлин читать лекции. Он выехал в конце октября с Альмой и племянницей Анне-Мари. Они ехали на поезде через Треллеборг и Зассниц. Сотни немецких солдат ожидали в Треллеборге отправки в Норвегию. В Берлине Хединов встретил Зиглер.

Прошло около полугода с предыдущего приезда Свена. Война теперь ощущалась отчетливо. Постоянно завывали сирены воздушной тревоги, и шуцманы загоняли людей в бомбоубежища. На улицах говорили о новом американском бомбардировщике, который может долететь до Германии прямо из США и вывалить на немецкие головы восемнадцать тонн бомб.

Двадцать девятого октября Свен прочитал доклад об истории шведско-русских связей. Среди слушателей в переполненном зале присутствовал посланник Швеции в Берлине Арвид Риккерт.

Позже они обсудили ситуацию с секретным письмом, переданным Риббентропу. Прошло уже два месяца, а ответа не было. Риккерт считал, что Хедину стоит попробовать снова встретиться с Гитлером или Риббентропом.

— Сейчас в шведской политике нет ничего более важного, от этого зависит наше будущее.