Невыдуманные рассказы

Все-таки женщины отличаются от мужчин. Не представляю, чтобы мужчины могли делиться друг с другом такими подробностями. А уважающие себя мужчины тем более.

А среди этих девушек быда крановщица Тома, очень красивая, спокойная женщина. У нее муж был очень ревнивый, работал в милиции на Машиностроителей, 45 и каждую смену встречал ее возле проходной. А со мной в бригаде работал один парень, и у них была любовь. И рядом с цехом стояла такая будочка, уж не помню, что в ней хранилось. А у Васи был ключ от нее. И он минут за пять до обеденного перерыва уходил в эту будочку, а потом туда осторожно приходила Тома. И так каждую смену вместо обеда… Так вот, она в общем девичьем разговоре не участвовала. Не знаю, может, ее все устраивало.

САЛАВАТ

Еще в первом колхозе я познакомился с Салаватом. Его знал весь университет. Он жил в 79-й общаге, в 314-й комнате. Биолог. Вместе с нами входил в поэтическую группу «Интернационал». Парень он был очень умный и несколько чудаковатый. Прямо скажем, на грани. Но при этом совершенно беззлобный. В силу своей чудаковатости Салават совершал кучу нелепых поступков. Имел через это множество нареканий от соседей по комнате и сокурсников. В общем, Салавату пенял каждый, кому не лень. Салават в силу своей доброты все это покорно сносил и лишь когда хулители и ругатели переступали некую границу, заметную только Салавату, он поднимал голову, смотрел на оратора долгим печальным взглядом и вздыхал:

— Мне ведь по фиг, что ты говоришь…

Вообще Салават — башкир, невероятно сильный физически. Черные волосы ниже плеч, совершенно невозмутимый и легкий в быту.

Как-то раз я спросил у него:

— Чего, Салават, на самом деле тебе нисколько не обидно, когда тебя ругают?

— Очень обидно, — ответил Салават.

Однажды на майские праздники биологи Федя Еремеев, Саша Сергеев, Эдик Поленц и Салават поехали на сплав на Сергу. Как обычно, все расписали, кто берет палатку, кто продукты, кто весла и т. д. Салавату достались весла. Когда сели в электричку и поехали, выяснили, что Салават весла забыл. Ругали его всю дорогу. Салават вяло откусывался и объяснял, что если сплав по течению, то весла на фиг не нужны. Аргумент грамотный, но ругать стали его еще сильнее. Объявили, что в наказание он потащит лодку. Когда вышли с вещами на станции Дружинино, выяснили, что бедный Салават оставил лодку в электричке.

ЗА ВОЛЮ К ПОБЕДЕ

Утром сел в машину, холодно. Все задубело. Завелся, пока прогревал, историю вспомнил. Один старый гонщик рассказывал.

Много лет назад во время ралли «Каменный пояс» случились морозы. К последнему ДОПу в личном зачете шансов не оставалось, а в команде еще можно было побороться. Со старта ушли хорошо. Через некоторое время не вписались в поворот, закрутило, ударило об отбойник и вылетело лобовое стекло.

Зачет по трем машинам. Надо доехать. Зимой без лобового стекла ездить невозможно (один раз попал на закрытии сезона, по себе знаю). Лицо сечет мелким снегом, можно без глаз остаться. Слезы текут и замерзают. Штурман орет:

— Езжай потише!

— Какой потише! Три дня будем ехать! Вообще задубеем!

И вваливают.

Штурман отвернулся, голову спрятал, руки себе за пазуху сунул, коленки поджал. А пилоту куда деться? Смотрит зорким глазом и делает вид, что ему не холодно. Вообще тоска. Вот уже и сопли в носу замерзли…

На финише его давай качать, в воздух подбрасывать. А он согнут под девяносто градусов и не разгибается, и ручки у него спендикрюченные.

Этот поступок поразил всех. Обещали пропечатать в журнале «За рулем» и торжественно вручили приз за волю к победе. Набор шариковых авторучек!

* * *

Много лет назад едем с этим же старым гонщиком по Серовскому тракту в сторону Верх-Нейвинска. Я за рулем. А там в одном месте дорога по горкам и можно прыгнуть. А потом долгий правый поворот. Зима. Он мне авторитетно:

— Начинай подтормаживать… Уходи на внутреннюю обочину, с внешней уклон отрицательный. Коварный поворот. Я тут как-то видел, один чайник вылетел с дороги, плюхнулся в болото по капот. Ходит вокруг машины, репу чешет, не знает, что делать. А рядом баба евонная бегает, всяко ему грозит, матерится и орет. А все мимо едут и глазеют.

Через три дня едем на его машине. Он за рулем, я рядом. А сзади жена его. И вдруг перед этим самым местом она неожиданно говорит:

— Ну-ка! Не гони здесь! Помнишь, в прошлый раз в болото улетел? Я еще на тебя орала, чуть не убила!

Он аж поперхнулся:

— Тфу-ты глупая баба!

ВАЙМАН РАССКАЗЫВАЛ

Когда учились в мединституте, до третьего курса к больным не подпускали. А Игорь Андреев устроился санитаром на восьмой километр. И они к нему ездили на психов смотреть. И вот однажды приезжают. Из отделения выходит степенный рассудительный дядька с бородой и спрашивает:

— Вы, господа, наверное, студенты будете?

— Ну да, студенты, — отвечают. — Медики.

— Стало быть, люди ученые. Тогда ответьте мне на простой вопрос. Почему в одних случаях рождается мальчик, а в других — девочка?