Невыдуманные рассказы

«Вот это да! Вот это я понимаю. Дал Феофанов фрицам оторваться! Уел ты меня, Дюша. В хорошей ты школе учился!» Дюша говорит: «А у нас его мама в школе работала. Она была учительница начальных классов, Фаина Ивановна. Ее все любили. Она собирала по всей Широкой речке всех бездомных собак и кошек и тратила на них всю пенсию. Одна жила…» И вдруг я понял, что завидую Феофанову. Вот бы мне так!..

А до этого я завидовал только одному человеку. Есть один армянин. Многократный чемпион мира, Европы и СССР по подводному плаванию. Он увидел, как с моста в водохранилище упал троллейбус с людьми и сразу же погрузился на глубину. И этот парень нырял и нырял в ледяную воду и вытаскивал из троллейбуса людей. Двадцать человек достал. Спасти их мог только он. ЭТО БЫЛ ЕДИНСТВЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ МОГ СПАСТИ ЭТИХ ЛЮДЕЙ, И ИМЕННО ОН ОКАЗАЛСЯ ТАМ, НА БЕРЕГУ. Я рассказываю об этом, а у меня пупырышки по рукам… Представляете, как я ему завидую?! А потом этот парень вытащил человека из огня. А до этого он, разбив стекло и запрыгнув в кабину, сумел остановить автобус, который катился в пропасть. В автобусе сидела вся сборная Армении. Зовут его Шаварш Карапетян. Скромный. Работает сапожником. Ну скажите, как этому человеку не завидовать?

Вот Александру Матросову я не завидую… Хотя безмерно уважаю.

ШТУРМАН

Поехали с Доросинским в Артемовск. Конно-спортивный клуб проводил скачки и бега. Ехали быстро, внимательно смотрел, как Саня ведет. Ни одного лишнего движения.

Стали смотреть, как лошади бегают. Доросинский задавал кучу вопросов. Ему интересно все — правила, скорости, рекорды. Я ему, как мог, рассказывал. Вижу, задумался:

— Прикинь, Жека, у них тормозов-то нету!

— Ага, — говорю, — Саня, у них еще и руля нет.

Однажды я сел к Доросинскому в «субару» (прототип). Он поехал, показал пару поворотов на сухом асфальте. Я вижу, что он все понимает, что делает, но все равно страшно.

Представляю, как штурман себя чувствует. Не завидую нисколько.

Я своего штурмана пару раз чуть не угробил. Один раз — на этапе чемпионата России. Мы опаздывали на финиш, Вова сидел и смотрел в легенду, а на дорогу не смотрел. Меня вынесло и Вовиным боком ударило об дерево. Вова был непристегнутый, дверь вмяло, а Вова просто пересел ко мне на колени и хоть бы фиг. Даже очки не потерял. А сколько мы с ним опрокидывались, он каждый раз умудрялся упасть на меня, а не наоборот. А вообще я своего штурмана берег.

А он один раз меня напугал до смерти.

На многодневке «Урал-трофи» выдался скоростной этап. Раздельный старт. Ушел Стихии, ушел Вадик Макаров, перед нами стартует экипаж Иванова — Сарсадского… А мы ехали не здорово, и нам, чтобы куда-то в призы залезть, надо этап выигрывать. Вова настроился, пристегнулся и поправил очки. Сидит, держит легенду (тогда еще ездили по легендам) и громким голосом командует.

И вот мы с ним вваливаем. Скорость приличная, колеи, колбасит будь здоров! От ремней потом синяки остаются. Увидели впереди машину. Кажется, вот-вот догоним. И вдруг она исчезает. Вова поворачивается ко мне и истошным голосом орет:

— ПОРВУ!!!

Я перепугался, понял, что не туда еду. Такой тихий Вова и таким грозным голосом… А он смотрит на меня и снова орет:

— ПОРВУ!!! Я сказал ПОРВУ!!!

Вот ведь, думаю, и вправду ведь порвет… Еду дальше, по инерции, с перепугу голову в плечи втянул.

— Сворачивай, б…., в ров, не вписываемся!!!

Смотрю, вдоль насыпи широченный ров. Еле попал в него.

— Че орешь, Вова, так бы сразу и сказал. А то порву, порву…

Вадика Макарова мы догнали, он стоял: двигатель перегрел.

Но про двигатель самая волшебная история с Саней Ляным.

«Урал-трофи», 2001 год. Последний этап — подъем на Кваркуш. Каменистая тропа и русло ручья из больших валунов. Уклон такой, что за капотом видно только небо. Совершенно непонятно, куда ехать. Перед последним этапом реально выигрывает Стихии, Саня второй, мы с Вовой третьи. Вмешаться может кто угодно, шансы есть у всех. У Доросинского, у Славы Филипенкова, у Панкратовича.

Стихии заехал. У Славы что-то случилось, он не заехал. У Доросинского «наелся» рулевой редуктор. Ляной реально может выиграть. У него самая мощная машина и полное понимание происходящего.

Саня поехал. Прямо скажем, поехал на все деньги. Машина временами вылетала на метр-полтора. Я сам видел. И Саня сделал это. Почти. Оставалось семьдесят метров. Двигатель клинанул. Позади было около тысячи километров тяжелейшей гонки. Он не доехал семидесяти метров. За что и получил «Серебряного дятла». «Серебряным дятлом» награждается экипаж, совершивший в ходе гонки самый нелепый поступок. Но это должны признать все гонщики. За поступок, совершенный в нетрезвом виде, «Серебряный дятел» не выдается. Саня «Серебряного дятла» заслужил.