Невыносимое счастье опера Волкова (СИ)

Не помогает. Голос Волкова щекочет мои бедные нервные клетки своей хрипотцой. По телу дрожь. Он ведет носом по моей щеке. Дышит глубоко. Губами касается нежно. Я таю.

– Как тебе молодая семья Бурменцевых? М-м… скажи же, они классные…

– Выглядят очень даже… счастливыми.

– И влюбленными.

– Мхм.

Мой опер немногословен.

– А Нагорные? Старшие особенно?

– Намекаешь на Флоренцию?

– Признайся, она тебя пытала, да?! Мучила моего нежного мальчика?

Волков, тихо посмеиваясь, целует в плечо.

– Нежного мальчика, значит? – звучит с издевательским смешком. – Это я еще не начинал быть нежным.

Я вздрагиваю.

– Виктор! Что ты… делаешь? – сдавленно шепчу. – Ох, – прикусываю нижнюю губу и честно стараюсь дышать, когда ладонь мужчины укладывается на мою коленку и бесстыдно ползет выше.

– Ви-и-ик…

Ну, не здесь же! Он что, серьезно собрался залезть мне под юбку прямо на заднем сиденье такси? Похоже, что да. Взгляд глаза в глаза, дыхание губы в губы, между которыми миллиметры. Его проворные пальцы уже осторожно задирают подол, прокладывая себе путь дальше. Выше по бедру.

– Что я делаю, конфетка?

– Издеваешься…

– Ни грамма.

– Ты меня последние пару дней держал на жесткой “диете”. Нельзя так!

– Как?

– При свидетелях! – шиплю. – Представь, насколько я сейчас… м-м, готова для тебя.

Вик смеется. Низко, хрипло. Резко подается вперед и накрывает своими губами мои. Ловит и прикусывает нижнюю, посасывает. Смакует, засранец! Его ладонь оказывается у меня между ног. Я вздрагиваю.

Он касается меня там . Нервно ерзаю, инстинктивно чуть раздвинув ноги, дав своему соблазнительному тирану чуть больше пространства для маневра. Накидываю на свои колени волковский пиджак. Пряча творящееся почти что на глазах чужого человека непотребство!

– Далеко нам до дома, Тони?

Вырисовывает круги пальцами, водя по шелковой ткани моих трусиков Вик. Надавливает, я сжимаю губы, проглатывая стон. Голову откидываю на подголовник и крепко-крепко зажмуриваю глаза, сосредотачиваясь на ощущениях.

Виктор уголки моих губ зацеловывает. Медленно. Неторопливо. К себе прижимает. Я чувствую, как и он возбужден. Это невыносимо сладко, горячо и жутко пошло! Мне стыдно, но я хочу еще!

– Полчаса… Если ты не прекратишь, то мое сердце остановится гораздо раньше!

Снова хриплый, грудной смех разгоняет по коже мурашки:

– Побережем твое сердце, Кулагина. Оно нам еще пригодится, – заявляет Виктор неожиданно и совершенно кощунственным образом лишает меня горячих ласк, вытаскивая ладонь из-под подола моего платья. Еще и демонстративно одергивает, поправляя, говнюк!

– Настолько? Так я не согласна! Верни на место!

– Иди сюда, – укладывает мою голову себе на плечо Вик, посмеиваясь. – Побереги силы, у меня на эту ночь грандиозные планы, Кулагина. Я соскучился…

Звучит так нежно и так убедительно, что приходится подчиниться.

Оставшееся время мы едем молча. Ночная Москва за окнами завораживает.

У моего дома мы выходим ровно через тридцать минут. Вик рассчитывается с водителем и отпускает машину. Я ловлю его ладонь, сжимая в своей и увлекаю за собой. Волков улыбается. Хитро, соблазнительно, горячо. Вздергивает уголок губ, которые в моих мыслях уже исследуют поцелуями мое изголодавшееся по его ласкам тело.

Я улыбаюсь в ответ. Подмигиваю. Заигрываю. Отступаю спиной. Вик делает шаг и ловит меня в кольцо рук.

– Попалась…

– А я и не убегала.

Над головой раздается раскат грома. Громко. Звонко. Я вздрагиваю. Мы с Виком синхронно запрокидываем головы, бросая взгляд на ночное небо. Его разрезает яркий всполох. Молния!

Охнуть не успеваем, как на нас начинают падать крупные капли первой майской грозы, принося с собой бодрящую прохладу и запах озона.

Дождь? Я обожаю дождь!

Вдыхаю полной грудью – кайф! Подставляю лицо под капли. С глухим шелестом они падают и разбиваются о крыши машин, барабанят по асфальту, стучатся в окна. Дождь усиливается.

Я не замечаю, как стремительно намокает платье. Насквозь, до нижнего белья. Как ручьями с волос течет вода. Волков по-прежнему крепко прижимает к себе. Может быть, поэтому мне по до сих пор жарко, не знаю. Но, пока я любуюсь всполохами грозы у нас над головами, он целует легонько в подбородок, шею, прихватывает губами мочку уха. Я совершенно не чувствую холода. И не знаю, сколько проходит времени. Десять минут, двадцать или час. Опомнилась только, когда Вик потащил меня в сторону подъезда.

– Куда? Подожди! Давай еще чуть-чуть постоим, классно же!

– Ты вся промокла, Тони. Идем.

– Ерунда!

– Замерзнешь, простынешь. В твоем вероятном положении нельзя, конфетка, – оказался непреклонен мой мужчина. – Не будем рисковать.

– Моем положении? Каком таком положении? О чем ты?

Не отвечает. На руки подхватывает и затаскивает следом в подъезд. Под удивленный взгляд вахтерши заносит в раскрытые двери лифта. Опускает только у квартиры, куда я гостеприимно пропускаю его первым. Свет не включаю, меня вполне устраивает эротичный полумрак.

– Тебе надо в душ, – заходит, тут же снимает с моих плеч промокший пиджак.