Невыносимые противоречия (СИ)

- Прости, - она зажала рот рукой. Слезы покатились по пальцам. Откуда в её гребаном истощенном организме столько жидкости? - Я не хотела на тебя кричать... я должна... прости меня.

Дерьмо. Жалкая, ничтожная беспомощная шлюха, готовая умолять тупого болвана в форме.

- Можешь обыскать меня, - Луиза снова вторглась в его личное пространство.

Похоже, она рехнулась. Погладила его руки, переплела свои пальцы с его. Так она скоро его ноги целовать начнет. Искупить это дерьмо можно только одним способом.

- Он изуродовал меня. Не только ухо отрезал, но... - трясущимися руками Луиза завозилась с футболкой.

- Не надо, - остановил её очкастый мальчшика с впалыми щеками. Как же он молод. С таким румянцем и едва пробивающимися усами ему бы в школе учиться, а не в армии служить. - Перестань, - он сжал запястья Луизы. Бросил взгляд поверх её головы и принял решение. - Две минуты. Только две минуты.

- Да. Хорошо. Спасибо. Да, - она твердила одно и то же как мантру, не особо отдавая себе в этом отчет.

Кажется, её заело.

- Да. Как скажешь. Спасибо, - шептала Луиза, пока он открывал дверь

Шептала, нашаривая взглядом в полумраке подвала Касто и приближаясь к нему.

Он был связан. На лице синяки, видно, при задержании ему досталось за убийство солдат на складе. И всё равно он оскалился, увидев Луизу. Она подняла руки, будто хотела прижать их к груди и отклеила пластырь на левом запястье. Лезвие скользнуло в ладонь, и Луиза бросилась на Касто. Вцепилась в волосы, ударила со всей силы и почувствовала, как пальцы заливает теплая кровь. Он захрипел и завалился на бок, Луиза продолжала вдавливать пальцы в его шею, пока не потеряла лезвие. Пока оно не утонуло в ране, не ушло под кожу.

Очкарик схватил Луизу за плечи и оттащил от умирающего. Касто хрипел, очкарик чертыхался.

- Отпусти меня! Не смей ко мне прикасаться! - завизжала Луиза.

Очкарик отпрянул. Открывая и закрывая как рыба рот, он вспомнил о рации на поясе. Пока он говорил, Касто затих. Кровь продолжала выплескиваться из раны. Глядя на угасающий фонтан крови как зачарованная Луиза прислонилась к стене и опустилась на пол. Она слишком устала, дрожала и мерзла.

Первым в комнату влетел солдат, дежуривший на первом этаже. К нему присоединились еще пару, видимо, пост с веранды. Потом пришел Франц. Присел у тела на колени, присмотрелся к ране.

- У неё было лезвие, - пролепетал очкарик. - Я не знал. Она была пьяна.

Он осекся и опустил голову, когда Франц встал.

- Найдите ящик, чтобы упаковать тело. Через час улетаем в столицу, - сказал Франц.

Он собирается устроить Касто похороны или показать тело народу? Луиза засмеялась. Возить труп по улицам, чтобы каждый мог полюбоваться.

- Идем, - Франц остановился около Луизы и протянул ей руку.

Луиза отвергла помощь, встала самостоятельно, пошатнулась. Франц подхватил её под локоть. И не отпускал всю дорогу из подвала на второй этаж. Не говоря ни слова, он запер её в комнате и поставил под двери охрану.

Он всё равно устроит свой показательный суд, поняла Луиза. Только судить будет не Касто, а её. В саду под окном промчались трое солдат с автоматами на перевес. Будто на виллу напали. Луиза могла бы выбраться через окно. Второй этаж, не так уж высоко. Но ей не дадут убежать.

Её худшие предположения подтвердились, когда на пороге её комнаты появились двое солдат. Откуда они взяли наручники? Не иначе как с Касто сняли. Младший из солдат наморщил оранжевый от веснушек нос. Старший велел Лузе повернуться спиной.

Вот как, она шмыгнула носом. Теперь она даже не сможет нос утереть самостоятельно. Перед глазами плясали черные круги, когда её повели на крышу к вертолетной площадке. Пилот возился с приборами. Салон перегородил большой ящик из грубых досок, в похожем Луиза и Сесар нашли однажды гранатомёты. Теперь в ящик Франц упаковал Касто. Судя по размерам ящика, тело пришлось сложить. Пару часов лета и трупное окоченение превратит Касто в карлика, Луиза усмехнулась. Над головой звезды ели небо. Утром каждый в столице сможет посмотреть на чудо: жестокий начальник тайной полиции превратился в мертвого карлика.

Смешно суетясь, военные опутали ящик тросами. Франц смотрел на них и на Луизу с одинаковым нелепыми сожалением и разочарованием. Старший из конвоиров Луизы помог ей забраться на сиденье, пристегнул наручники к кольцу в стене, нахлабучил ей на голову наушники и перекинул ремень безопасности ей через грудь. Запаковали как в смирительную рубашку. Похоже Франц и его солдатики признали её невменяемой. Или опасной?