Невыполнима (СИ)

Неизвестно откуда маг вытащил старый потрёпанный лист бумаги желтоватого цвета. Он опустился и поднял кинжал, которым в него кинули недавно. Он подошёл к девушке, взял её за руку и порезал её. Пленница вскрикнула, когда на песок потекла струйка крови.

— Если хочешь навсегда стереть у других память о своём имени, напиши его кровью на этом куске бумаги. Тогда ты получишь силу, с помощью которой я смогу тебя научить всему, что знаю сам, — он вложил ей в руку кинжал и вручил лист бумаги.

Да, она могла бы сейчас попытаться пырнуть в него, но это бы всё равно было бесполезно.

На листке появилось имя, красиво выведенное алой кровью:

«Лидия»

Отшельник взмахнул рукой, и невидимая клетка пала. Девушка опасливо переступила и подняла карие глаза на мага. Тот ухмыльнулся:

— Моё имя Ариус. Можешь звать меня «учитель».

========== Не оправдание ==========

Запах трав рассеивался по палатке. Девушка мешала ложкой свежеприготовленный чай, утопая взглядом где-то в его пене. Она витала в своих мыслях, правильный ли выбор она сделала? Резкий ветер ворвался в палатку, едва не выдернув колья из песка. Это вернулся учитель.

Его волосы белые, словно снег, по которому смолой потекла единственная чёрная прядь. Он уже не улыбается так, как раньше. Он измучен.

— Я научу тебя летать, — коротко, со всей присущей ему внезапностью заявил он, отталкивая девушку и принимаясь за чай. Также он успел перехватить нож, который она чуть не вонзила ему прямо в спину. — Сейчас не время для игр.

— Я думала, это ты здесь хочешь поиграть, — рычит Лидия. — Ответь мне для начала, что с моей семьёй?

— Живы. Здоровы. Зря только силы я тратил на полёт, — он усмехается увлечённо, с горечью вглядываясь в глаза. И серая сталь пронзает всё её тело, пробуждая в душе уже не страх, а простое беспокойство и досаду. — Я передумал. Научишься летать самостоятельно. Я не осилю.

— Зачем мне это? Расскажи мне все свои знания, а в остальном я уж как-то сама.

— Ты самоуверенная. Но я и рассказать не могу.

— Как это не можешь? Ты ведь обещал!

— Слова не смогут передать всех моих знаний. Это делается по-другому. Ты не готова, — он мог бы придумать ещё сотню отговорок, зная, что его время и так уже на исходе.

Отшельник никогда не открывает никому свою спину. Но он позволил ученице стать над его головой с ножом в руках. Он доверил ей обрезать последнюю чёрную прядь своих волос. А затем он сплёл из них амулет и повесил ей на шею. Вот только не ясно, зачем. И к чему была эта его беспечность?

— Если хотела убить меня, ты бы разбила мою душу, пока меня не было. Но у тебя больше нет причин это делать. Я ведь тебя не мучаю, милая. Или ты бы предпочла, чтоб мучил?

Он ей надоел. Но теперь отшельник единственный в мире, кто помнит о её существовании. Ариус — ниточка, связывающая её с прошлой жизнью. Жизнью, в которой её принуждали делать то, чего она не хотела всем своим естеством. Ниточка, которую она давно мечтает оборвать, но по-прежнему боится и не решается сделать это.

Он прекрасно знает, что держит её, словно рыбку на крючке — на страхе. Лидия знает, что он может раздавить её одним мизинцем без жалости. Но учитель постоянно демонстрирует ей свои слабости и необоснованное доверие. И как бы говорит: «учись». И она учится — учится не допускать его же ошибок и не открываться.

— Давай с тобой обменяемся душами, — однажды предлагает отшельник. Лидия роняет все предметы, которые парили в воздухе по её приказу секунду назад, и с непониманием смотрит на него. — Мы станем ближе разумом и поймём друг друга.

— Ты желаешь украсть моё тело? — огрызается она, отгораживаясь от всяких вторжений в её личное пространство. Конечно, это отличный план. Он заключит её в своём умирающем теле, а сам полностью овладеет ей и начнёт пользоваться, отравляя и её. Не бывать этому.

— Нет, лишь твою душу, — улыбается Ариус с какой-то даже недоверительной нежностью.

— Поздно. Мою душу забрал твой Дьявол. Но он не дал мне того, что обещал взамен. И ты тоже не даёшь мне обещанного. Если так пойдёт и дальше, я сама убью тебя, — Лидия сглатывает, не веря собственным словам. Если она не верит — не поверит и он, поэтому Лидия придаёт твёрдости и уверенности своему голосу. — Прежде, чем это сделает время.

Она в который раз бросается опрометчивыми словами, которые своей холодностью убивают даже малейшие лучики тепла. Но учителю всё нипочём, его броня непробиваема, и эти слова его никак не волнуют.

Небо тоже жаркое, как и пустынная земля. Чем ближе к солнцу, тем жарче, словно горишь заживо. Когда летаешь —

больно. Но вскоре Лидия привыкнет и перестанет чувствовать боль от этого солнца. Отшельник ведь привык. Он уже никогда не почувствует ни жара, ни холода… Ни прикосновения к коже.

— Почему ты меня не отталкиваешь? — Лидия дотрагивается до белых волос, нежно проводя по ним, с трепетом, страхом и осторожностью, будто они сейчас рассыпятся песком этой пустыни.