Невзирая на запреты…

– Сегодня на концерте, – произнёс Кахо, – присутствует самый родной для меня человек – мой отец. Мы не виделись несколько лет. Я хочу сказать ему спасибо. Смотри, отец, всё получилось! – он снова поклонился почти до самой сцены.

Парни подошли к Кахо со всех сторон и принялись хлопать по плечам, по спине, как бы подбадривая и поддерживая своего огненного макнэ. Его признание было настолько трогательным, что многие не смогли сдержать слёз. Мой учитель стоял, опустив голову, слёзы капали на его лакированные ботинки.

Немного успокоившись, Кахо бегло оглядел весь зал и произнёс в микрофон:

– Мы с ребятами хотим представить вашему вниманию новую песню, которая появилась пару недель назад. Надеемся, вы нас поддержите! – крикнул макнэ, и сцена вновь ожила.

После недолгого мелодичного проигрыша Кахо запел. Его голос звучал как пение соловья: чистый, нежный и такой родной. Он пел о своей любви к юной девушке, которую встретил на улице, о её чудесных зелёных глазах, чувственных губах, о том, как мечтает обнять и прижать её к себе, провести всю жизнь вместе.

Я открыла рот от удивления и неожиданности. Слёзы катились по моим щекам. «Боже мой! Это же обо мне! Он не забыл меня!» Моё сердце готово было вырваться из груди наружу, руки тряслись. Я утирала слёзы. На последнем припеве Кахо стал пристально вглядываться в толпу и когда нашёл меня, наши взгляды вновь встретились. Он ни на секунду не отрывал глаз от меня. Я плакала и смотрела на него. Закончив песню под общее ликование толпы, парни удалились.

Учитель похлопал меня по плечу и сказал:

– Саша, теперь нам надо пробиться на брифинг.

Он взял меня за руку, и мы поспешили к выходу. Брифинг решено было провести сразу после концерта и отпустить ребят отдыхать. На передних местах расположилась пресса, как раз напротив длинного стола, где расселись артисты. Позади прессы толпились фанаты, которым в этот раз безумно повезло, вытянуть счастливый билетик и присутствовать на официальной встрече. Юные фанатки то и дело выкрикивали имена любимых айдолов, признаваясь им в любви. Артисты, не обращая внимания на огромную усталость, находили в себе силы улыбаться и добродушно отвечать на признания. Я настроила свой фотоаппарат и навела объектив на Кахо.

«Р-р-а-з!» – и щёлкнул затвор. Заветный образ был в моём фотоаппарате. Кахо отвлёкся от фанатов и пристально уставился на меня. Он взял микрофон и, указав на меня пальцем, прищурившись с улыбкой, спросил:

– Вот вы, девушка с фотоаппаратом, хотите задать мне вопрос? Прошу, не стесняйтесь!

Учитель удивлённо смотрел, переводя взгляд то на Кахо, то на меня. Я набралась смелости и ответила:

– Конечно, уважаемый Кахо. Я хотела узнать больше о новой песне. Она такая лиричная. Что натолкнуло вас на её создание? – спросила я и почувствовала, как щёки залились румянцем.

Кахо смотрел, на меня не отрываясь. Я опустила глаза и еле заметно улыбнулась.

– Вы… – тихо произнёс он.

Резко вздёрнув голову и уставившись на него, я почувствовала, как мои щёки запылали ещё сильнее. Менеджер округлил глаза от удивления, а парень, сидящий рядом с Кахо, как бы незаметно толкнул его локтём. Кахо тут же пришёл в себя и, рассмеявшись, сказал:

– Да-да!!! Вы, прелестная девушка и множество девушек на планете. Ведь, что вдохновляет мужчин на подвиги и стремления?! Конечно, женщины!

Он отдал микрофон своему другу и тот продолжил брифинг, а сам с улыбкой на губах опустился на своё место, продолжая наблюдать за мной. Я стояла и просто не сводила с него глаз. Учитель заметил нашу безмолвную игру и тронул меня за плечо.

– Саша, не надо… ему достанется потом… – с грустью сказал он.

Я отвела глаза и глянула на учителя. Он был мрачнее тучи.

– Работай! Всё в твоих руках! – сказал мой наставник и вышел из зала.

Я взглянула на Кахо. Улыбка мгновенно исчезла с его лица. Рядом сидящий парень, тоже заметил эту реакцию и, дотронувшись до локтя макнэ, что-то прошептал тому на ухо. Кахо кивнул, и улыбка вновь засияла на его лице. Он смеялся задорно, шутил, отвечал на вопросы журналистов, общался с фанатами, но глаза… Грусть в его глазах невозможно было скрыть! Я простояла весь брифинг с включённым диктофоном и, не отрываясь, смотрела на него. Он периодически ловил мой взгляд, но фанаты быстро перехватывали его внимание.

Сон Джун – лидер группы, сразу заметил мою реакцию на Кахо и его поведение. Он сидел рядом с парнем, то и дело, толкая его в бок или щипая, чтобы отвлечь. Когда встреча подошла к концу, парни поклонились всем присутствующим, поблагодарили своих фанатов, журналистов и удалились. Репортёры оживлённо обсуждали полученную информацию, а юные фанатки прыгали и пищали от восторга.

В это время как раз вернулся учитель, сказав, что уже пора. Я проверила свою аппаратуру и вдруг услышала краем уха разговор между журналистами:

– Да, отец Кахо был против, чтобы сын становился артистом. Вы что не знали? Об этом писали во всех газетах, – сказал приземистый круглолицый кореец.

– Он учитель. Я помню, – кивнул в знак согласия другой.