Nexus

Чтобы оценить политические последствия проблемы "разум-тело", давайте вкратце обратимся к истории христианства. Многие из самых ранних христианских сект под влиянием иудейского мышления верили в ветхозаветную идею о том, что люди - это воплощенные существа и что тело играет решающую роль в человеческой идентичности. В книге Бытия говорится, что Бог создал людей как физические тела, и почти все книги Ветхого Завета предполагают, что люди могут существовать только как физические тела. За несколькими возможными исключениями, Ветхий Завет не упоминает о возможности безтелесного существования после смерти, в раю или аду. Когда древние евреи фантазировали о спасении, они представляли себе, что оно означает земное царство, состоящее из материальных тел. Во времена Иисуса многие евреи верили, что, когда Мессия наконец придет, тела умерших оживут здесь, на земле. Царство Божье, установленное Мессией, должно было быть материальным царством, с деревьями, камнями и телами из плоти и крови.

Так считал и сам Иисус, и первые христиане. Иисус обещал своим последователям, что вскоре Царство Божье будет построено здесь, на земле, и они будут жить в нем в своих материальных телах. Когда Иисус умер, не исполнив своего обещания, его первые последователи стали верить, что он воскрес во плоти и что, когда Царство Божье наконец материализуется на земле, они тоже воскреснут во плоти. Отец церкви Тертуллиан (160-240 гг. н. э.) писал, что "плоть - это то самое условие, от которого зависит спасение", а катехизис католической церкви, ссылаясь на доктрины, принятые на Втором Лионском соборе в 1274 году, гласит: "Мы верим в Бога, который является творцом плоти; мы верим в Слово, ставшее плотью, чтобы искупить плоть; мы верим в воскресение плоти, которое является исполнением как творения, так и искупления плоти.... Мы верим в истинное воскресение этой плоти, которой мы сейчас обладаем".

Несмотря на такие, казалось бы, недвусмысленные заявления, мы видели, что у святого Павла уже были сомнения относительно плоти, а к четвертому веку нашей эры, под влиянием греков, манихеев и персов, некоторые христиане стали придерживаться дуалистического подхода. Они стали считать, что человек состоит из доброй нематериальной души, запертой в злом материальном теле. Они не фантазировали о воскрешении во плоти. Совсем наоборот. Освобожденная смертью из своей отвратительной материальной тюрьмы, зачем чистой душе когда-нибудь захочется туда вернуться? Соответственно, христиане стали верить, что после смерти душа освобождается от тела и вечно существует в нематериальном месте, находящемся за пределами физического мира, что является стандартной верой христиан и сегодня, несмотря на то, что говорили Тертуллиан и Второй Лионский собор.

Но христианство не могло полностью отказаться от старого иудейского представления о том, что люди - это воплощенные существа. В конце концов, Христос явился на землю во плоти. Его тело было прибито к кресту, на котором он испытывал мучительную боль. Поэтому на протяжении двух тысяч лет христианские секты сражались друг с другом - иногда словами, иногда мечами - по поводу точных отношений между душой и телом. Самые ожесточенные споры велись вокруг тела самого Христа. Было ли оно материальным? Было ли оно чисто духовным? Может быть, он обладал недвойственной природой, будучи одновременно и человеком, и божеством?

Различные подходы к проблеме "разум-тело" повлияли на отношение людей к собственному телу. Святые, отшельники и монахи проводили захватывающие эксперименты, доводя человеческое тело до предела. Как Христос позволил своему телу быть замученным на кресте, так и эти "атлеты Христа" позволяли львам и медведям разрывать их на части, пока их души ликовали в божественном экстазе. Они носили волосяные рубашки, постились неделями или годами стояли на столбе, как знаменитый Симеон, который якобы простоял около сорока лет на вершине столба близ Алеппо.

Другие христиане придерживались противоположного мнения, считая, что тело вообще не имеет значения. Единственное, что имеет значение, - это вера. Эта идея была доведена до крайности протестантами, такими как Мартин Лютер, который сформулировал доктрину sola fide - "только вера". Прожив в монашестве около десяти лет, постясь и истязая свое тело различными способами, Лютер отчаялся в этих телесных упражнениях. Он рассудил, что никакие телесные самоистязания не смогут заставить Бога искупить его. Более того, думать, что он может добиться своего спасения, истязая свое тело, было грехом гордыни. Поэтому Лютер разделся, женился на бывшей монахине и сказал своим последователям, что для того, чтобы быть хорошими христианами, единственное, что им нужно, - это полная вера в Христа.