Nexus

Решения, которые принимают такие лидеры, как Путин, по вопросам войны и мира, определяются их пониманием истории. А это значит, что как чрезмерно оптимистичный взгляд на историю может оказаться опасной иллюзией, так и чрезмерно пессимистичный взгляд может стать разрушительным самоисполняющимся пророчеством. До своего тотального нападения на Украину в 2022 году Путин часто выражал свою историческую убежденность в том, что Россия находится в ловушке бесконечной борьбы с иностранными врагами, и что украинский народ - это выдумка этих врагов. В июне 2021 года он опубликовал эссе из пятидесяти трех сотен слов под названием "Об историческом единстве русских и украинцев", в котором отрицал существование Украины как государства и утверждал, что иностранные державы неоднократно пытались ослабить Россию, поощряя украинский сепаратизм. Хотя профессиональные историки отвергают эти утверждения, Путин, похоже, искренне верит в эту историческую версию. Исторические убеждения Путина привели к тому, что в 2022 году он поставил завоевание Украины выше других политических целей, таких как обеспечение российских граждан лучшим медицинским обслуживанием или возглавление глобальной инициативы по регулированию искусственного интеллекта.

Если лидеры, подобные Путину, верят, что человечество попало в ловушку неумолимого мира, в котором все питаются собаками, что никакие глубокие изменения в этом печальном положении вещей невозможны и что относительный мир конца двадцатого - начала двадцать первого века был иллюзией, то единственный выбор, который остается, - это играть роль хищника или жертвы. При наличии такого выбора большинство лидеров предпочли бы войти в историю как хищники и добавить свои имена в мрачный список завоевателей, который несчастные школьники обречены заучивать наизусть на экзаменах по истории. Однако этим лидерам следует напомнить, что в эпоху ИИ альфа-хищником, скорее всего, будет ИИ.

Возможно, у нас появилось больше возможностей для выбора. Я не могу предсказать, какие решения примут люди в ближайшие годы, но как историк я верю в возможность перемен. Один из главных уроков истории заключается в том, что многие вещи, которые мы считаем естественными и вечными, на самом деле являются рукотворными и изменчивыми. Однако признание того, что конфликты не являются неизбежными, не должно приводить нас к самоуспокоению. Как раз наоборот. Это накладывает на всех нас большую ответственность за правильный выбор. Это означает, что если человеческая цивилизация будет поглощена конфликтом, мы не сможем винить в этом ни законы природы, ни инопланетные технологии. Она также подразумевает, что если мы приложим усилия, то сможем создать лучший мир. Это не наивность, это реализм. Все старое когда-то было новым. Единственная константа истории - перемены.

 

 

Эпилог

В конце 2016 года, через несколько месяцев после победы AlphaGo над Ли Седолем и в то время, когда алгоритмы Facebook разжигали опасные расистские настроения в Мьянме, я опубликовал Homo Deus. Хотя мое академическое образование было связано со средневековой и ранней современной военной историей, и хотя у меня не было опыта в технических аспектах компьютерных наук, после публикации я внезапно обнаружил, что имею репутацию эксперта по ИИ. Это открыло мне двери в кабинеты ученых, предпринимателей и мировых лидеров, интересующихся ИИ, и позволило взглянуть на сложную динамику революции ИИ с привилегированной точки зрения.

Оказалось, что мой предыдущий опыт исследования таких тем, как английская стратегия в Столетней войне и изучение картин времен Тридцатилетней войны1 , не был совершенно не связан с этой новой областью. На самом деле, это дало мне довольно уникальный исторический взгляд на события, стремительно разворачивающиеся в лабораториях ИИ, офисах компаний, военных штабах и президентских дворцах. За последние восемь лет у меня было множество публичных и частных бесед об ИИ, в частности об опасностях, которые он несет, и с каждым годом тон становился все более актуальным. Разговоры, которые в 2016 году казались пустыми философскими рассуждениями о далеком будущем, к 2024 году приобрели целенаправленную интенсивность отделения неотложной помощи.

Я не политик и не бизнесмен, и у меня мало талантов для этих профессий. Но я верю, что понимание истории может быть полезным для лучшего понимания современных технологических, экономических и культурных событий - и, что более актуально, для изменения наших политических приоритетов. Политика - это в значительной степени вопрос приоритетов. Следует ли нам сократить бюджет на здравоохранение и увеличить расходы на оборону? Что является для нас более актуальной угрозой безопасности - терроризм или изменение климата? Сосредоточиться ли нам на возвращении утраченного участка исконной территории или сконцентрироваться на создании общей экономической зоны с соседями? Приоритеты определяют, как голосуют граждане, что волнует бизнесменов и как политики пытаются сделать себе имя. А приоритеты часто определяются нашим пониманием истории.