Незабудка

Когда она готова была возненавидеть себя, он рассказал ей о силе и слабости, о выживании, пытках и о втором дыхании, которое есть у каждого человека. Он рассказал о своем пребывании в аду — этим он помог ей выбраться из дебрей самоотвращения.

Раф вселил в нее надежду, когда у нее не осталось ничего, кроме кошмаров.

И в благодарность за это она отскакивает в сторону, стоит ему лишь коснуться ее.

— Рафаэль, —проговорила Алана, дотронувшись до его руки.

Он не ответил.

Она встала на колени. Склонилась над Рафом, рука нежно перебиралась по густому шелку волос вниз к застывшей в напряжении шее. Она повторяла его имя снова и снова: тихая молитва, похожая на песню. Рука Аланы спустилась ниже, пытаясь расслабить напряженные мышцы на плечах и спине. Темный хлопок его тенниски на ощупь напоминал ей теплый бархат. Пальцы ощущали под ним упругое тело. Ей было очень хорошо с Рафом, его тепло, спокойствие и сила передавались Алане.

Вздохнув, она наклонилась ниже, пока не коснулась губами его темно-каштановых волос. Шея Рафа была теплой и упругой, загоревшая кожа туго натянута, соблазняя Алану дотронуться до нее языком и ощутить каждую неуловимую шероховатость ее поверхности.

Она целовала его нежно, медленно, прежде чем поддалась искушению и коснулась кожи кончиком языка. Она чувствовала привкус соли, тепла, вкус мужчины, ощутила колючесть кожи там, где растет борода, и удивительную мягкость сзади на шее.

Алана осторожно прикусила зубами шею Рафа, ощутив эластичность спрятанных под кожей мышц. Он медленно водил головой и плечами, подставляя ей свое тело, заставляя ее руку скользить вдоль спины.

Ей нравился вкус Рафа, с ним ей было очень хорошо. Алана хотела еще и еще дотрагиваться до него, смаковать каждое свое прикосновение. Пальцы вцепились в собранные в пучок мышцы, в то время как зубы подвергали испытанию мужскую силу его плеч.

Раф выгнулся дугой под ее прикосновениями, подобно жаждущему ласки коту.

Естественность его реакции пробудила чувство сильнейшего желания и в Алане, желания, которое мог вызвать в ней только Раф. Ей хотелось лечь рядом с ним, повторить своим телом очертания его тела, почувствовать, как передается ей его страсть, подобно тому, как ее страсть охватывает и его.

И все же, несмотря на то, что она была охвачена пламенем испепеляющего желания, Алана знала: как только руки Рафа сомкнутся над ней, она застынет. И этим сильно ранит его. А затем снова будет ненавидеть себя.

— О, Раф… — Ее голос споткнулся на его имени. — Что нам делать?

— То, чем мы сейчас занимаемся, воспринимается прекрасно.

— Но я боюсь опять застыть. — Ее голос дрожал от страха, кроме того, она начинала злиться на себя.

— Разве тебя пугают прикосновения ко мне? — спросил Раф.

Алана издала странный звук, который вполне можно было принять за смех.

— Прикосновения к тебе похожи на пение, Рафаэль. Даже лучше. — Она услышала, как участилось его дыхание, ощутила легкую дрожь, охватившую его тело.

— Тогда трогай меня, сколько душе угодно, — просто сказал он.

— Но это нечестно по отношению к тебе.

Спина Рафа шевельнулась под ее рукой, как бы приглашая Алану и дальше исследовать его тело: это движение красноречивее любых слов подсказывало ей, что мужчине приятны ее прикосновения.

— Помнишь, когда тебе было девятнадцать? — спросил он.

Ее рука на секунду замерла, затем скользнула вверх по спине Рафа, подобралась к волосам. Пальцы жадно нащупывали под кожей тепло его тела.

— Да, — прошептала она. — Я помню.

— Тогда ты не возражала.

— Я не понимала, что творила с тобой. Действительно не понимала. Девственницы могут быть очень жестокими.

— Разве я жаловался? — спросил Раф, смех и воспоминания смешались в голосе.

— Нет, — нежно ответила она.

— Разве я просил большего, чем ты хотела мне дать?

— Нет. Никогда, Рафаэль.

— Я и впредь никогда не буду.

Легкими движениями Раф перевернулся на спину и взглянул на нее глазами прозрачнее янтаря, сверкающими от чувств и желания.

— Ты мне веришь? — спросил он.

— Да.

— Тогда дотронься до меня.

— Даже если я не смогу… — Голос Аланы дрогнул.

— Да, — поспешно, чуть ли не грубо произнес Раф. — Неважно, многого или малого ты хочешь.

Всего. Или каких-то крох. Я так долго мечтал о тебе. Дотронься до меня, мой цветочек.

Ее руки нерешительно поднялись, чтобы ладонями коснуться лица Рафа. Губы слегка задели его губы, а пальцы снова стали исследовать шелковистую густоту его каштановых волос. Их дыхание слилось воедино, и она опять познала жар и вкус его губ.

Из груди вырвался гортанный звук наслаждения, едва она ощутила языком вкус Рафа.

Пробудившись, нахлынули забытые чувства. Поцелуй превратился в бесконечное сладостное слияние, они полностью отдались друг другу, каждый ощущал лишь партнера.

Наконец Алана подняла голову и страстно посмотрела на Рафа.

— В первый раз, когда ты меня так поцеловал, — прошептала Алана, — я думала, что упаду в обморок. Боюсь, могу упасть в обморок и сейчас. Ты выбиваешь почву из-под ног.

— Тебе страшно? — тихо спросил Раф, не сводя с Аланы дымчатых янтарных глаз.

Она медленно улыбнулась и покачала головой.