Незабудки

Вовка поморщился. Ну дался ему этот авторитет… Конечно, какие могут быть черти. Но, с другой стороны, с этими ребятами ему и так хорошо.

— Темно ведь уже. Там все равно ничего не увидишь, — нерешительно сказал он.

— Что за «темно»? Ты чего, испугался? — возмутился Олег. — Перед входом зажмуришь глаза, досчитаешь до пяти — и входи! Все увидишь!

— Не-е, я бы не пошел, — подзудил Минтин. — Вот вы не верите, а он там точно живет. Он такие места любит…

Сумерек прибавилось и от этого слова Минтина стали как-то убедительнее.

Пропади он пропадом, этот авторитет, — вспомнил Вовка мамину поговорку. Так славно было сидеть с теплым Егоркой рядом, видеть, как начинает светиться одуванчиком его голова, ужасаться вместе со всеми от минтиновых россказней… И вот — на тебе! Иди в эту черную дыру… А может, и правда, там кто-нибудь есть? Не черт, конечно, а что-то вроде… Вовка встал.

— Я с тобой пойду, — закричал Егорка. У него от решимости даже конопушки посинели.

— Вдвоем и дурак сходит, — отрезал Олег. — Или ты один иди, или я один.

— Двоим он не явится, двоим чего идти, — подпел Минтин.

А Витек поглядывал на Вовку с ухмылочкой и молчал.

— Ладно. Пошел я, — сказал Вовка. Он понимал — Олег точно уж пойдет вместо него. Но тогда — хоть в другую школу уходи.

Он медленно зашагал к черному зеву. Егорка — за ним, но его окликнули: мол, сиди.

— Эй, ты креститься умеешь? — крикнул вслед Минтин.

— Да иди ты, — тихо сказал Вовка и остановился у входа. Там была полная ночь. Он зажмурил глаза, досчитал до пяти…

И вошел.

Его охватила холодная, как вода, тьма. Он с трудом сделал еще шаг. Казалось, что кто-то мягко упирается ему в грудь — не дает идти. Сердце стучало под самым горлом… Но тьма все же немного рассеялась. Вовка различил часть стены и дверной проем на другую половину здания. Он глянул в самый темный угол — и все! Прямо в него смотрели жуткие золотые глаза. Ноги у него приросли к полу (так во сне бывает), иначе бы он побежал. Ох и визгнул он, как три девчонки сразу! А потом засмеялся мелким, как дрожь, смехом, и пошел на эти глаза. Он разглядел под ними знакомую сивую бороду.

Сивка вскочил, вспугнутый смехом, и встал.

— Сивка, Сивка, — гад ты такой, — выговаривал Вовка сквозь мелкий этот смех и попытался обнять козла за шею. Но Сивка вывернулся, подбежал к входу и замер теперь там.

— Че-орт! — услышал Вовка Егоркин, кажется, голос. Вышел на свет и тут почувствовал, как холодно было там, в здании.

Ребята обступили его. Они смеялись почти так же, как он там в темноте смеялся. А Минтина среди них не было. Сивка же стоял поодаль и обдумывал эту картину.

— Молоток, старик! — как-то даже с завистью сказал Олег. — Эй, Минтин! Иди, глянь на своего черта.

— Да я в уборную тут бегал, — отвечал Минтин из-за дерева.

По улице они шли и шумели гурьбой. А за ними, как привязанный, аккуратными подхалимскими шажками семенил Сивка. Это Олег дал ему попробовать корку от пирога.

Егорка все рассказывал, как он перепугался, когда Вовка закричал и засмеялся не своим голосом, а потом, следом — козлиная рожа из темноты…

А Минтин молчал, молчал — и выдал:

— Это черт нарочно тебе Сивку подсунул. Он не любит, когда его не боятся.

— Ага! А когда боятся — любит, — поймал его Витек. — Он к тебе ночью целоваться придет.

— Ну да-а… Я креститься умею, — неуверенно возразил Минтин. — Да их, наверное, и вправду нету. Скорее всего…

Во дворе их встретил дядя Вася. Он как раз загонял скотину во двор. Увидел он Вовку, прячущегося за него Сивку и спросил:

— И где же это вы его обнаружили?

Все загалдели, объясняя где.

А тетя Марья сказала:

— Вот видишь? Без пинков нашли, привели… Всякое животное хорошее обращение понимает.

— А я чего? Против, что ли, — сказал дядя Вася. — Лишь бы на людей не кидался, — и отступил, пропуская Сивку в загон, под навес.

— Да, старик. Теперь ты легенда. Минтин постарается, по всей деревне разнесет, — вздохнув, сказал Олег.

— А, ладно. Главное, мы Сивку домой привели, — ответил Вовка и немного, конечно, соврал. Рад он был всему происшествию. В том числе и тому, что Витек его зауважал… Ну и вот, что Сивка оказался Сивкой, а не чем-то вроде… Это ведь тоже…

* * *

И эту ночь Егорка ночевал вместе с ними. За вечерним перекусоном они договорились, что пойдут завтра на Егоркин сенокос, сгребать сено в копешки. А то — отец у него в больнице, а мать — не управляется одна.

— Мамка тоже пирогов напечет и шанег, — обещался Егорка. — А ягода у нас на сенокосе какая…

Когда они совсем улеглись, Егорка зашептал одному только Вовке:

— А знаешь, зачем я закричал? Я ребят звал… на помощь. Не веришь?

— Верю, — сказал Вовка и почувствовал в горле тот самый горячий комочек, который выжимает слезы. Он знал, что это из-за Егорки. Но почему это так — не знал. И не скоро узнает.

Кошечка взаймы