Незабудки (Рассказы)

Да он и не жалел об этом, подыскав себе полезное и спокойное занятие: вытесывать топорища из ровного, без сучков, березового чурбака. Топорища получались ладные, хорошо ложились в ладонь: тогда вся сила лесоруба приходилась на острие топора. Только плотник или лесоруб способен по-настоящему оценить такое вот сноровисто вытесанное топорище. Вдобавок ко всему эта работа хорошо оплачивалась. Осколком стекла, найденным возле сруба, чужак ровно отскоблил рукоятки, а окончательно отполирует их жесткая, натруженная ладонь человека. Приготовил он подарок и для Мишкиной жены: две толкушки для картофеля — одну маленькую, другую побольше — и берестяную солоницу. Теперь он мог спокойно отлучаться от потушенных угольных ям и во время своих блужданий по тайге приглядел штук пять березок, верхушки которых как нельзя лучше годились для сенных вил. Вместе с Мишкой они постоянно высматривали подходящие развилки у верхушек берез — с вилами в хозяйстве было туговато, — и вот лишь теперь, бродя в одиночку, он наткнулся на нужные заготовки.

Сидя на ступеньке крыльца, он вырезал вилы, с помощью распорок и бечевки придавал им должную форму и складывал на крыше для просушки.

Миновала неделя, а возчик за углем все не ехал, и снабжать чужака едой тоже никто не торопился. Хорошо еще, что пока оставалась картошка, да мука и соль тоже не вышли. Он пек лепешки, варил похлебку. Собаку кормил три раза на дню.

В лесу пошла земляника и дикий мед попадался, но не мужское это занятие — кланяться каждой ягодке, да и как-то не тянуло на лакомства.

Он придумал себе новое дело: собирал мох на самом дне распадка, там, где родниковая вода растекается тоненькими ручейками. Наполнив пышными, упругими подушками мха мешок из-под картошки, он носил его к дому и заостренной деревянной лопаткой конопатил зазоры и щели меж усохших бревен. Как знать, вдруг да придется тут зимовать, если он и вправду заделается лесничим.

В один прекрасный день Найда подпустила его посмотреть щенят. Каштановые, в черных пятнах, плотные, пушистые клубочки — жаркие, слепые сгустки жизни. Он погладил малышей. Найда лизнула ему руки, ее глаза говорили: «Я тебе доверяю».

Он сидел, как обычно, на верхней приступке, вырезывая очередную поделку. Внизу, под крыльцом, возились и пищали щенята. Вдруг Найда сердито зарычала, почуяв чужих: сквозь заросли деревьев и кустарников к заимке пробиралась ватага ребятишек-школьников. Вскоре отчетливо донеслась их перекличка. Обилие земляники, видимо, задержало их, потому что они еще не скоро появились на полянке перед домом.

Ребятишек было пятеро, у каждого в руках ведерко, но ведерки легко раскачивались на ходу: похоже, ягоды уже отправились в рот. Паренек постарше хотел было подойти поближе, однако злобное рычанье Найды удержало его.

— Дядя Андраш, вам велено передать, чтобы вы сегодня же перебирались в село. Вам дадут трех лошадей, а то зерна так много намолотили, что некому возить, — залпом, словно заученный урок, выпалил мальчонка.

— А что с углем делать, не сказали?

— Сказали! — бойко отозвался мальчик. — Прикройте его ветками, а если солома найдется, то соломой. Сейчас и сено-то убирать некогда.

— Мука, картошка, инструмент разный… С этим-то как быть?

Паренек, как видно толково проинструктированный, тотчас же ответил и на этот вопрос:

— Оставьте тут, дядя Андраш, все равно некому взять. А дом заприте на засов.

— Ну что ж, ладно, — сказал чужак. Его тревожила участь Найды и щенят. Разве ей под силу унести четверых детенышей? До села добрых пятнадцать километров. — Ладно, — машинально повторил он, понимая, что дела обстоят куда как не «ладно», но ведь не станешь обсуждать их с пацаном. Впрочем, у него же будут лошади, а значит, он сумеет приехать за Найдой и кутятами. — Ладно, — в третий раз сказал он.

— Дядя Миша велел передать, чтобы вы жили у него.

Тут подошли и остальные ребятишки, на ходу лакомясь собранной земляникой.

— Спасибо.

— Председатель сказал вчера на собрании, что вам, дядя Андраш, дадут пустую избу, — продолжал парнишка. — Ну а дядя Миша от себя наказал, чтобы вы шли прямо к нему.

— Там видно будет, — задумчиво произнес чужак и перевел разговор на другое: — Ну как, много земляники набрали?

— Угощайтесь, дядя Андраш, — предложил паренек.

— У меня возьмите, — подхватил второй.

— И у меня! — воскликнул третий.

— Пусть дядя Андраш у каждого возьмет! — потребовал самый меньшой мальчонка.

— Этак вы меня закормите, — усмехнулся чужак и заглянул в ведерки. — Да у вас у самих кот наплакал! Не совестно такую малость домой нести? Ай-ай-ай…

— По дороге сюда в рот клали, а на обратном пути в ведерко соберем, — пояснил паренек с белыми как лен вихрами.

Чужак взял из каждого ведерка по ягоде.

— Благодарствую.

— Дайте какую-нибудь посудину. — Старший из ребятишек приготовился отсыпать земляники из своего ведра.

— Да она тут, в тайге, обсыпная! Что набрали, несите лучше домой, матери! — с улыбкой отказывался Андраш.

— А это дядя Миша вам прислал, — старший парнишка вытащил кисет махорки.

Ребятишки ушли. Из леса долго слышались их звонкие голоса.