Читаем Незабвенное прошлое полностью

При отступлении немцы сожгли деревни Гуляево и Клевцово. Мирных жителей стариков, детей и женщин, прятавшихся в подвалах, забрасывали гранатами. Нескольких убитых человек бросили в «Антамонов» колодец, чтобы красноармейцам не досталось воды. После освобождения деревни убитых похоронили. Колодцем не стали пользоваться, засыпали землёй. Бабушка Соня, вернувшись из эвакуации в свою деревню, увидела, что на усадьбе стояла обгорелая печка. Дом и постройки сгорели дотла. Из хозяйства осталась корова, которую увели с собой в эвакуацию и с коровой вернулись. Корова была, а кормить её было нечем. Из одежды и обуви только то, что было на себе. На пригорке, в огороде усадьбы, сохранился построенный немецкими военными блиндаж. В блиндаже была печка-буржуйка. Стены блиндажа были до половины выложены брёвнами, сделан накат из бревен и засыпан землей. В блиндаже бабушка Соня прожила до 1957 года.

В 1957 году отец построил деревянный дом из ровных сухих брёвен и поселился в доме с семьёй и тёщей. Блиндаж разобрали, яму засыпали. На месте блиндажа отец посадил яблоню.

Отец очень любил своих братьев. Радовался, как ребёнок, если кто-либо из них приходил к нему в гости. Иногда три брата собирались вместе, выпивали, за разговорами засиживались допоздна.

Пока позволяло здоровье, отец держал хозяйство: корову, телёнка, овец, поросёнка, гусей, индюшек, кур, собаку. В иные годы содержал уток. С животными у него были особенные отношения. Например, корова утром и вечером не отдавала молоко, если отец не стоял рядом. Отец делал всё с любовью, с добром. Память об этом осталась у нас навсегда.

Мыпомним

Когда рационально, умом, я пытаюсь осознать, что пришлось пережить моим родителям, моим родным в годы войны, мой мозг отказывается это понимать. Я не видел сожжённых деревень, убитых солдат, поседевших от горя матерей и вдов, осиротевших детей. Детей, ставших в одночасье взрослыми, принявших на себя не детскую, взрослую ношу жизни. Я знаю, что всё это было. Люди, прошедшие через войну, выжили в нечеловеческих условиях на фронте и в тылу. Выжили ради нас, наших детей, наших внуков. В голове не укладывается другое, то, что к безумию войны привели тоже люди, в поисках жизненного пространства на востоке.

Ушли из жизни почти все ветераны Великой Отечественной войны, носители информации о времени и событиях, которые ветераны прожили. Они не всегда были старыми и немощными. Было время, когда ветеранов не называли ветеранами. Были они молодыми, здоровыми, сильными и красивыми как мои мама и отец.

Блекнет память о событиях, фактах и датах жизни старших поколений. Забывать события прожитой ими жизни нельзя. Сохранить память о прошлом и прожитом нашими родителями это наш долг. Родители многократно заслужили, чтобы мы помнили прожитое ими время и события.

Нельзя предать забвению память о тех, кто жил до нас: родители, деды, прадеды… Старшие поколения своей жизнью, а часто и ценой своей жизни, предопределили нашу жизнь и наше будущее, жизнь и будущее наших детей и наших внуков.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное