Незабытые чувства

От отца уезжаю раздраженный, хотя утром находился в прекрасном настроении. Успеть бы к бабуле и Риму смотаться до отъезда из России, я очень по ним соскучился. Но Алёну лишний раз дергать не хочу, и не уверен, что она согласится на такой дальний путь, тем более с ребенком. На крайний случай к себе позовем мою родню, когда обустроимся.

В городе пробки, до дома я добираюсь лишь спустя два часа. Прямиком иду в спортзал, а из него в контрастный душ и снова за работу, попутно отвечая на звонки секретаря и общаясь с риэлтором, чтобы подобрал за границей новое жилье с большим прилегающим участком, где я и Алёна будем проводить время с детьми.

По бумажкам я все бросил и ушел из компании, а по факту на мне все такая же куча обязанностей. Отличительная черта семьи Багдасаровых – не бросать дело, пока не довел его до ума. Правда, я не такой фанатик, как отец. И Эрика миновала эта черта. Наверное личного примера нам с братом за глаза хватило и мы с полной отдачей другим вещам отдаемся. Не удивлюсь, если Регина вскоре за третьим бэбиком пойдет. Надеюсь, и нас с Алёной ждет такая же участь. Хотя бы раз.

Ближе к вечеру, закрыв ноутбук и собравшись наконец заняться организацией сюрприза для Алёны, все катится к чёрту, когда получаю от нее звонок.

– Ян, – произносит цветочек дрожащим голосом и чуть не плачет.

Мой пульс тут же начинает частить от волнения. Обычно Алёна всегда спокойна и сдержана.

– Я попала в аварию. Приезжай, пожалуйста, – просит она.

– Ты как? Ребенок с тобой?

– Андрей дома. С няней. Я сейчас пришлю свои координаты.

Слышу какие-то ругательства на заднем фоне, явно мужские и обращенные к цветочку, а потом связь прерывается.

Одеваюсь на лету, хватаю ключи и спускаюсь вниз. Получив координаты от Алёны, еду к ней, не обращая внимания на светофоры и сплошные. Вот что за невезение? Почему, стоит только подумать, что немного все нормализовалось, как опять происходит какая-то херня?

Остановив машину возле серебристого седана, зад и перед которого разбит в хлам, я выскакиваю на улицу и иду к Алёне. Цветочек сидит на пассажирском сиденье и держится за голову, смотря перед собой.

– Ты как, Алён? – присаживаюсь на корточки и замечаю, что у нее разбита бровь и правая часть лица.

– Все в порядке. Только голова немного кружится. И в ушах звенит от того, что вон тот мужик все время на меня орет, – цветочек кивает куда-то в сторону. – Удивительно, что подушки безопасности не сработали. Было бы тогда хуже.

Отходить от Алёны не хочу, но гнев поднимающийся из глубин вот-вот попросится наружу и начнется извержение вулкана. Осматриваю место ДТП, после разговариваю с инспектором, который стоит в стороне и заполняет протокол.

Машина сзади, не соблюдая безопасную дистанцию, въехала на скорости в седан цветочка, да с такой силой, что по инерции Алёнина впечаталась в ту, которая находилась впереди. Все три автомобиля пострадали и выглядят теперь не лучшим образом.

– Формальности я улажу, если будет необходимо, – оставляю инспектору свою визитку и иду к цветочку, заметив, что мужик, которому она разбила тачку опять кружит коршуном вокруг нее, активно жестикулирует и что-то громко говорит.

Беру орущего орангутанга за грудки и отвожу в сторону, бросая взгляд на бледную Алёну.

– Прекращай, – пытаюсь говорить спокойно, но выходит на таких же грубых интонациях, как и у него. – Ты же видишь девушка не виновата. Козлу, который в нее въехал мозги вправляй, а ее оставь в покое. Если хоть еще одно слово из твоего рта вырвется в ее сторону, то в ебальник тебе заеду. И плевать, что мне за это дадут пятнадцать суток, а, может, и больше.

– Ян, – сбоку доносится тихий голос Алёны и она кладет руку на мое плечо.

Цветочек похожа сейчас на смерть. Глаза и волосы – черные, губы – белые. Сильно шатается. Кажется вот-вот спикирует на асфальт, если ее не поддержать.

– Все нормально, – настаивает она.– Пожалуйста, не нужно. Не ввязывайся. Я не за тем тебя позвала. Отвези меня домой.

Нет, ничего не меняется. И в нашем случае не изменится. Придется каждый раз идти на компромисс и обоюдные уступки.

– Я не трону его, – заверяю Алёну, отпуская мужика и перемещаю руки на талию цветочка.

От мысли, что Алёна возможно беременна и пережила стресс, да еще и попала в ДТП, снова прихожу в бешенство. Сюрприз, блядь, на сюрпризе.

– Идём, – произношу я, прижимая цветок к себе.

Отвожу ее к своей машине, вызываю эвакуатор и возвращаюсь к горилле, которая орала на цветочек. Достаю из бумажника визитку и зло швыряю в него.

– Оплачу все расходы. А ей скажи спасибо, что вмешалась, иначе бы сделал то же самое с твоим лицом, – киваю на покореженный зад дорогой машины.

Кулаки и впрямь чешутся, как охота заехать мужику в табло, но из-за Алёны держу себя в руках. И из-за инспектора, который не сводит с меня предупреждающего взгляда. Мне нужно выехать из страны и вывезти с собой цветочка с волчонком. Хватит с нас недоразумений и неприятностей.

– Ты как? – пристегиваю Алёну и осматриваю ее лоб. Вытираю влажной салфеткой.

– Нормально, – вздыхает цветок и шипит, когда я прижимаю рану, чтобы остановить кровь.