Незабываемые певцы

Когда мы с Морфесси вышли на улицу вместе с местным певцом Александром Адамовичем и моей подругой Ирочкой Пенчальской, мы увидели: какой-то хорват вез в тарантасе, запряженном парой коней, воз дров. Я спросил, сколько стоят дрова, и он ответил, что 200 динаров. Я заплатил и просил здесь же на улице выгрузить дрова.

И вот мы сели всей компанией в тарантас, я взял вожжи, хлестнул лошадей и мы поехали осматривать город. У меня сохранились фотографии этой поездки, о которой знал весь Загреб.

Я хочу описать еще один эпизод, говорящий о том, с каким вниманием и любовью Морфесси относился к русской песне.

Однажды он позвонил мне и сказал, что приехала его жена Ада Морелли из Парижа, и что он хочет познакомить меня с ней и вместе провести вечер…

Уже было поздно, гости в «Тушканце» почти разошлись. И тут вдруг прибежал швейцар, стоявший у нижних дверей и почти закричал: «Юрий Спиридонович приехали/» Через несколько минут в дверях показался Морфесси под руку со своей женой. Он вообще имел привычку, входя в помещение, на мгновение как бы застыть на пороге двери, дескать, смотрите, я появился…

Я подошел к нему навстречу, был представлен его жене, и тут мы увидели, что вместе с ним приехал богач-помещик из Боснии, известный ресторанный кутила, любящий швырять деньги… Все, конечно, забегали, хозяин бара позаботился о том, чтобы остальные запоздалые гости поскорее ушли из его заведения. Для Морфесси приготовили одну нишу, стали накрывать на стол. Сам Морфесси был в прекрасном настроении. Конечно, возле Морфесси расположились наш оркестровый скрипач Валя и также замечательный гитарист Леня. За сервировкой стола следил прибывший вместе с Морфесси помещик.

Когда прозвучали первые тосты и гости выпили, Морфесси как-то откинулся на спинку дивана, а музыканты заиграли романс.

«Потому я тебя так безумно люблю!..»

Исполняя романс, Юрий Спиридонович все время смотрел на жену Аду. И тут вдруг на пол упали перчатки Ады, которые она почему-то сняла, хотя, будучи надеты к вечернему платью, они обычно не снимаются. Помещик, будучи кавалером, нагнулся, поднял перчатки и, сказав какую-то любезность Аде, подал их ей.

Морфесси мгновенно оборвал пение, ударил кулаком по столу и почти закричал, обращаясь к помещику: «Терпеть не могу, когда мне хамят!» Помещик, конечно же, стал извиняться, но Морфесси все больше горячился: «Это песня русская, не ваша босанская! Русскую песню слушать надо! Слушать/» Мы все стали уговаривать его успокоиться, но Морфесси все еще горячился: «Русскую песню слушать надо!..»