Незаконченное дело

Стрижова дала Гурову несколько адресов, где, по ее мнению, мог бы находиться Геннадий. Почти все друзья Тополева проживали в районе Ботанического сада, поблизости и от его квартиры, и от дома Стрижовой. И все же, чтобы объездить все адреса, потребовалось бы не меньше часа. Еще раз выругавшись, Крячко свернул с проспекта Мира в Грохольский переулок, решив первым делом наведаться на квартиру самого Тополева.

Встреча с родителями Геннадия прошла у Станислава без звона фанфар и грохота фейерверков. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы узнать в открывшем дверь пьяном мужике в грязной обвисшей майке Тополева-старшего. Отец Геннадия, едва переплевывая через губу, категоричным тоном заявил, что сына дома нет второй день.

– Где бродит этот козел, я не знаю и знать не хочу, – заплетающимся языком закончил трудную матерную тираду Тополев-старший. – А если у Генки проблемы с ментовкой, то вот сами его и ищите. Он совершеннолетний. И мне плевать, что он вытворяет!

– Спасибо большое, – поблагодарил Станислав захлопнувшуюся прямо перед его носом дверь и от переполнявших его чувств благодарности за оказанную помощь с силой стукнул по ней кулаком. – Сволочь пьяная!

– И не стучи мне в дверь, – тут же отреагировал Тополев-старший. – А то сейчас милицию вызову!

Возразить на этот аргумент Крячко было нечего. Поэтому ему только и оставалось, что спуститься по лестнице вниз. Чтобы не возвращаться потом обратно, Крячко решил проверить старую кочегарку в глубине двора дома Тополевых. В списке, данном ему Гуровым, этот адрес стоял на последнем месте.

Кочегарка была настолько древней и занимала такое неудобное место, что администрация округа, закрыв ее, решила даже не мучиться со сносом. Так и вышло, что старый истопник, проработавший в ней более тридцати лет, фактически постоянно проживал в этой бесхозной теперь конуре.

Вера знала только имя этого человека. Звали его все дядя Гриша, и он был для окрестных жильцов чем-то вроде местной достопримечательности. Безобидный старичок, доживающий свой век, по старой привычке появлялся во дворе раньше всех. Непременно с метлой, безвозмездно выгребая мусор из каждого угла.

По словам Стрижовой, Тополев с друзьями иногда собирались у дяди Гриши. Играли в карты, обсуждали свои дела, пили водку и не забывали напоить хозяина этой своеобразной квартиры. Соседи, конечно, докладывали об этих сборищах участковому. Но поскольку обычно они протекали без дебошей, милиция крайне редко заглядывала сюда.

Куда интересней был второй адрес в списке Гурова. Настоящий притон со всеми присущими атрибутами – наркотиками, дебошами и развратом. Багаев с омоновцами уже заглядывал туда, но никого, кроме хозяина, не обнаружил. Но это было утром и совсем не означало, что и вечером там будет такая же тишь и благодать. Крячко был уверен почти на сто процентов, что хоть какую-то информацию о Тополеве там раздобудет.

Чтобы попасть к кочегарке, Станиславу пришлось обойти дом. Он оказался в темном дворе, единственным источником освещения которого были лишь окна квартир. Кочегарка выделялась темным силуэтом на фоне забора Ботанического сада. Крячко уверенно пошел к ней, стараясь рассмотреть проблеск света в закопченных окнах убогого строения.

Впрочем, раньше, чем Станислав увидел в окошках свет, он услышал музыку, доносящуюся оттуда. Где-то в глубине кочегарки хрипло надрывался дешевый магнитофон, захлебываясь какой-то модной иностранной песенкой. Крячко хмыкнул и направился к дверям.

Внутри кочегарки рев музыки был почти нестерпимым. Станислав поморщился и удивленно осмотрелся. Словно издеваясь над грязью и убожеством окружающей обстановки, стол, освещенный тусклой лампочкой, был просто завален дорогой снедью. Черная икра, балык и копченая колбаса вкупе с импортными коньяками и дорогой водкой выглядели здесь просто неуместно.

Вокруг стола сгрудились четверо парней, а в углу, на деревянных нарах, беззубый дед меланхолично жевал бутерброд, намазанный паштетом и черной икрой. Он-то и заметил первым появление Крячко, но совершенно на это не отреагировал, словно ничего из происходящего вокруг его не касалось. Парни обратили на Станислава внимание только тогда, когда он выключил орущий магнитофон.

– Что празднуем? – в наступившей тишине поинтересовался Крячко, подходя к столу.

– Рыжий, козел, тебе говорили, чтобы дверь закрывал? – рявкнул на друга один из парней. – Чмо! Вечно после второй рюмки ни о чем не помнишь…

– Тебе что тут надо, мужик? – махнув на него рукой, проговорил третий из компании, в котором Станислав узнал Тополева. Он видел его фотографию в личном деле. – Ты кто вообще такой?

– Я-то? Да архангел Гавриил, – усмехнулся Крячко. – А нужен мне ты, Гена. Так что празднуем? Брат с Севера приехал?

– Именно, – зло буркнул Тополев. – Только тебя это не касается! Давай-ка вали отсюда.