Незаконченное дело

– А что, мне тебе теперь руки целовать? За то, что воровать перестал? – огрызнулся Гуров и добавил уже спокойнее: – Извини. Просто жалобы твои слушать надоело. Мы вчера, по-моему, все обсудили. Зачем на ту же самую дистанцию второй забег устраивать?

– Какие забеги?! – не понял аллегории Амбар. – Никуда я не бегаю. Сам к вам пришел. О чем это вы говорите?

– Ни о чем. Проехали! – отмахнулся сыщик. – Что ты узнал для меня?

Бродкин настороженно посмотрел по сторонам. Посетители пиццерии были заняты своими делами и на двух беседующих мужчин внимания не обращали. Только какая-то маленькая девчушка пристально всматривалась в Гурова, будто пыталась вспомнить, где она его видела.

Сыщик автоматически проследил за взглядом Амбара и встретился глазами с девочкой. Малышка смотрела на него, не отрываясь и не моргая. Словно Гуров магическим образом притягивал ее. Сыщик улыбнулся девочке и повернулся к Бродкину, подумав, что нужно поинтересоваться, действительно ли дочь Чернова лежит в больнице.

– Вы вчера интересовались, от кого Смирнов узнал о встрече Вяхирева, Горохова и Горелого. – почему-то понизив голос почти до шепота, проговорил наконец Амбар. – Так вот, Вовка сегодня ко мне с самого утра прибежал. У них в банке в связи с похоронами объявили нерабочий день. Вот Смирнов и решил помянуть бывшего председателя по-свойски. Мне ему пришлось кое-что дать, чтобы поразговорчивей стал. За свой счет, конечно…

– На, держи. За труды твои праведные. – Гуров усмехнулся в ответ на просящий взгляд Бродкина и вынул из кармана две сторублевые купюры. – Свежие. Только сегодня ночью напечатал. Ну, так что тебе Смирнов сказал?

– Третьего дня Вовка трубы проверял в кабинете Чернова, начальника инвестиционного отдела, – начал рассказывать Бродкин. Сыщик усмехнулся. Что-то подобное он и рассчитывал услышать. – Сам-то Чернов в отпуске должен был быть, но в тот день зачем-то в банк приходил. Вовка тогда как раз воду слить пытался, когда начальник в кабинет зашел. Ну, Смирнов, конечно, с ним поздоровался, а Чернов ему только кивнул и сразу к телефону. Вот тогда Вовка и услышал, как он по телефону об этой встрече спрашивал.

– С кем Чернов разговаривал? – поинтересовался Гуров.

– Я точно не знаю, – ответил Амбар. – Но вроде как, Вовка говорит, он Верочкой женщину называл. А кто такая эта Верочка, я не знаю.

– Это все? – Сыщик вопросительно посмотрел на Бродкина. – Что-нибудь еще есть?

– Да нет пока. Времени-то еще мало, – хмыкнул Амбар. – К вечеру еще постараюсь узнать. Добавили бы денег, Лев Иванович. Задание-то опасное!

– Ты для меня еще ничего особенного не сделал, – отрезал Гуров. – Даже эти две сотни отработать не смог.

Сыщик поднялся из-за стола.

– Вечером я с тобой свяжусь, – прощаясь, проговорил он. – Если будет что-нибудь важное для меня, звони дежурному. Я его предупрежу, и он со мной сразу свяжется. Ищи информацию. И постарайся не подвести меня…

Что бы Гуров ни говорил Амбару, но информацию тот добыл интересную. Сыщик знал только одну Верочку, связанную и с Черновым, и с Гороховым. Последнюю «выездную» секретаршу банкира. Однако было странным, почему Чернов скрыл от него участие во встрече Горохова и Вяхирева бандита Горелого. И почему Стрижова ничего не рассказала сыщику об этом звонке? Ни вчера, ни сегодня!

Чернов, звоня Верочке, мог и не знать, что девушка уже уволилась из банка во время его отсутствия. Вот поэтому, не застав Горохова на месте, звонил ей, чтобы точнее узнать о планируемой встрече. Если, конечно, Чернов звонил именно ей, а не еще какой-нибудь Вере.

Вот это Гуров и собирался выяснить в первую очередь. Поэтому, сев в машину, сыщик достал из отделения для перчаток сотовый телефон и по памяти набрал нужный номер. На звонок ответили почти сразу. Мама Стрижовой взяла трубку и, услышав мужской голос, недовольно пообещала позвать Веру к телефону. Сыщику пришлось ждать три минуты.

– Слушаю вас, – наконец раздался в трубке уже ставший знакомым Гурову голос девушки.

– Верочка, это снова полковник Гуров вас беспокоит, – представился сыщик. – Можно мне задать вам один вопрос?

– Всего лишь один? – ехидно поинтересовалась Стрижова. – А то я уж подумала, что снова что-нибудь изымать будете.

– Вера Николаевна, – сухо и жестко проговорил сыщик в трубку. – Я не вижу причин для того, чтобы вы разговаривали со мной в таком тоне. В том, что мне пришлось изъять у вас серьги, вините своего друга Тополева. Это он их украл, а я лишь делал свою работу. Возвращал вещь законному владельцу. И если вас обижает, что вам не позволили пользоваться ворованным, то я тогда не вижу особых различий между вами и ненавистным вам Гороховым. И вы и он желали получить то, что вам не принадлежит!

– Извините меня, пожалуйста, – растерянно проговорила Вера, едва сыщик закончил свою тираду. – Я не хотела вас обидеть. Честное слово, ляпнула, не подумав!

– Ладно, забудем, – все еще холодно сказал Гуров. – Так вы позволите задать вопрос?

– Конечно, конечно, Лев Иванович, – затараторила Стрижова. – Спрашивайте!

– Скажите, Вера, вам не звонил третьего дня Чернов? – поинтересовался сыщик.