Незаконченное дело

– Неплох? Неплох? Да это произведение искусства! С ним всё равномерно прожаривается и времени занимает в три раза меньше. А ещё…

– Капитан, не могли бы вы помочь с костром? – прервал начинающуюся лекцию Эйнар. Исангаст с радостью кивнул и пошёл колоть дрова, краем глаза наблюдая за поварами. Вилка пошёл устанавливать рогатины для вертела, а Эйнар стоял с закрытыми глазами, возложив руки на поросёнка, и бормотал молитвы.

Капитан не спешил со своим занятием. Он растягивал удовольствие от грубой, не требующей никаких умственных усилий, работы. Беспокойство о предстоящей миссии отошло на задний план. Сейчас всё его внимание было сконцентрировано на том, чтобы колоть поленья одним ударом. И всё. Поставил чушку, замахнулся, ударил. Убрал половинки и заново. Простая работа для души.

Наконец, дров было достаточно и Исангаст отложил колун. Тут из казармы вышел Люциус и с блаженной улыбкой уставился на звёзды. Разумеется, капитан просто не мог оставить его в покое. Только не его:

– Люциус! Займись костром. И молча, – сразу оградил себя от его болтовни Исангаст. Парень вздохнул и с недовольным видом поплёлся к куче дров, нарубленных капитаном. А Исангаст занял его место.

Капитан любил смотреть на звёзды. Он верил, что это души умерших и с ночного неба за ним наблюдают его родители и друзья.

– Необычайно красиво, – сказал подошедший Иман. – На моей родине умеют предсказывать будущее по звёздам.

– В Аюве? – уточнил Исангаст.

– Да. Вы там бывали, капитан?

– Нет.

– Вы многое потеряли. Это поистине волшебный город… – Иман принялся воодушевлённо рассказывать о родине. Слушая, с какой любовью Иман описывает родной оазис, Исангаст снова вспомнил о предстоящем задании, и им овладело беспокойство. Своим рассказом Иман напомнил, что им всем есть что терять. Наверное, озабоченность отразилась на лице, потому что Иман внезапно предложил:

– Знаете что, капитан? Давайте вместе туда съездим. Я давно собирался навестить жену с дочкой. Нас не могут не отпустить, мы почти никогда не берём увольнительную, – простодушный Иман. Он принял озабоченность, капитана за расстройство от того, что он не бывал в пустынном городе. Исангаст не стал его разубеждать.

В этот момент хлопнула входная дверь, затем раздался гул голосов, и через мгновение во двор вылетел взъерошенный Бристальф. За ним высыпали все бывшие в доме, а с кухни подтянулись Вилка, Эйнар и Люциус. Никто не произнёс ни звука, все не отрываясь смотрели на Бринстальфа. Тот ошалелым взглядом обежал окруживших его друзей и выпалил:

– Мальчик!! У меня сын!

Ночную тишину в клочья разодрали девять глоток, которые орали так, что слышно было на Ингтрудском хребте.

Доргорд и Люциус схватили новоиспеченного папашу и стали его подбрасывать, а остальные немедля к ним присоединились. Потом Эйнар с Иманом притащили пару бочонков, и вскоре весь отряд стоял с полными кружками вокруг счастливого отца:

– Капитан, начните тост, – сказал Люциус.

Исангаст поднял кружку и, глядя прямо в глаза Бринстальфу, громко произнёс:

– Долгой жизни вам троим! – и тепло улыбнулся.

– Конского здоровья! – продолжил Тазмах.

– Верных друзей! – не отставал от брата Веарад.

– Да благословит его Мать-природа! – не изменил своей вере Эйнар.

– Пусть быть сильным и бесстрашным! – прогудел Доргорд.

– Пусть никогда не знает горя, – пожелал Иман.

– Мужской гордости побольше! – выдал Вилка.

– Ума, – скромно сказал Гога.

– Пусть будет похож больше на мать, чем на отца! – закончил тост Люциус, и все хором заорали: – ЗА ТВОЕГО СЫНА!!!

Крича вместе со своими парнями, Исангаст чувствовал, как его распирает от тёплого чувства радости и счастья. Да, уже завтра придется говорить ребятам о миссии, с которой они могут не вернуться, но это будет завтра. Сейчас же был праздник жизни.

Глава 5. Посланники

Иерархия северян очень проста – деревнями и землями правят ярлы, а ими правят конунги. Выше конунгов же лишь их Боги.

На следующее утро Исангаст проснулся довольно поздно. Судя по шуму, доносившемуся со двора, парни уже вовсю тренировались. У них с капитаном был уговор – он не препятствует их загулам и попойкам, но на утренней тренировке обязаны быть все, независимо от того, кто сколько выпил ночью. Парни соблюдали соглашение неукоснительно.