Незаконный наследник: Вспомнить, кем был. Стать собой. Остаться собой

– Это-то как раз понятно, – Изразцов заложил руки за спину. – Сейчас я познакомлю тебя с огневиком, с которым ты будешь заниматься. И будь добр, читай хоть иногда, что я пищу тебе в дневник. Сегодня занятия только с ним. Как и во все последующие дни этой недели.

– Вы уже сталкивались с подобными случаями? – тихо спросил я. Мне было важно знать, сумеют ли они мне помочь, или нужно будет справляться своими силами.

– Скажем так, твой случай редкий, но не уникальный. Как преподаватель и закрепленный наставник, я сталкиваюсь с таким впервые, но, когда я учился, нечто подобное тоже произошло. Дар проявился слишком поздно и стал неприятной неожиданностью для той девушки, с которой это произошло. Что характерно, это тоже был огонь. Так что у школы есть все наработки и опыт.

– Это хорошо, – пробормотал я, внезапно понимая, что мы направляемся в подвал.

Класс был без окон и абсолютно все в нем было сделано из камня. За высокой кафедрой сидел пожилой маг, с внешностью добродушного дядюшки.

– Иннокентий Петрович, я привел Керна, – с порога сообщил магу огня Изразцов.

– Так это и есть наш феномен? – он опустил очки на кончик носа и посмотрел на меня поверх них. Взгляд его был острый и цепкий, совершенно не подходящий добродушной внешности. – Карпов Иннокентий Петрович, – наконец, представившись, он указал рукой на каменный стул напротив кафедры. – Спасибо, Слава, дальше мы сами разберемся.

Разбирались мы до обеда. Сегодня, как пояснил Карпов, никаких тренингов и медитативных техник не будет. Он должен оценить мой потенциал, прежде чем разработать индивидуальную программу обучения.

– Заклинаний огня до обидного мало, так что акцент будем делать на сдерживании, – сказал он и принялся проводить различные тесты, прося меня что-то делать, а то и просто сидел, долго разглядывая в какой-то прибор.

Провозились мы до обеда. Никакого дискомфорта в его присутствии я не ощущал, и это давало надежду на то, что Карпов действительно знает, что делает. Когда наступил обед, он пристально посмотрел на меня.

– Даже не знаю, отпускать тебя в столовую или нет, – проговорил он задумчиво. Ответом ему прозвучало урчание моего живота, который все еще не наелся за вынужденные дни простоя. – Ты как, сможешь пообедать и никого не поджарить до румяной корочки при этом?

Я пожал плечами, потом осторожно ответил:

– Я могу попробовать. Надеюсь, что не сорвусь. Да и подобное испытание может дать дополнительные сведения о моей устойчивости к раздражителям.

– Речь не мальчика, но мужа. Хорошо, иди, – наконец, он принял решение. – Я попрошу за тобой присмотреть.

Идя в столовую, я старался лишний раз ни на кого не смотреть и даже дышать через раз. Набирая еду на поднос, заприметил в углу пустой столик и направился прямо к нему, ни на кого не обращая внимания.

– Керн, что же ты, даже не поздороваешься? – я проигнорировал Анну, идя прямо к столу. – Можно мне поинтересоваться, где ты пропадал все это время, ну же, посмотри на меня и что-нибудь ответь, все-таки я не чужой тебе человек.

Я остановился и закрыл глаза, чувствуя, как меня накрывает волной жара. Видят боги, я старался. Если эту идиотку не предупредили, что меня лучше сейчас не трогать, то ей не повезло, ну, а если предупредили, но она как обычно пропустила хороший, в общем-то, совет мимо ушей, то это будут только ее трудности. Очень аккуратно поставив поднос на столик, рядом с которым я сейчас стоял, вызвав тем самым недоуменный взгляд сидящей за ним парочки, я медленно повернулся к Анне.

– У тебя есть три секунды, чтобы объяснить мне, с чем связаны твои выпады в мою сторону. Если на тебе так сказывается недотрах, то я тебя из своей постели не выгонял, – холодно произнес я, глядя прямо ей в глаза. – И да, Изразцов должен был всех вас предупредить, что ко мне сейчас лучше не приближаться. Или тебе так хочется выпендриться?

– Если ты не заметил, я всегда делаю то, что хочу, – Анна слегка покраснела и сжала губы. – И ты не имеешь права разговаривать со мной в таком тоне.

– Три секунды истекли, я так полагаю, что не услышу внятного ответа?

Глазам стало больно, я очень остро чувствовал полыхающий в них огонь, которому требовался выход. Схватив стол, за которым она сидела, за крышку, я легко перевернул его, отшвыривая в сторону. В столовой наступила тишина, и кто-то ойкнул. Я же ногой придвинул стул, на котором Анна сидела, к стене и уперся в нее, расположив руки по обе стороны от головы девушки, в глазах которой мелькнуло беспокойство.

– Что в словах про то, что меня нельзя сейчас трогать, тебе непонятно?

– Керн, полегче, – это попыталась вставить пару слов в наш разговор Снежина.

Я повернул голову в ее сторону.