Незаконный наследник: Вспомнить, кем был. Стать собой. Остаться собой

– Вот, сразу видно, здесь работают люди, который не привыкли никуда спешить. И это наталкивает меня на весьма неприятную мысль о том, что им просто нечем заняться. Что работы для такого огромного отдела попросту маловато. И от этого у меня возникает стойкое желание слегка так подсократить отдел, примерно на две трети, – сказал я вслух и довольно громко первое, что пришло мне на ум. Где-то в середине коридора захлопнулась дверь, а перед этим я услышал, как кто-то громко ойкнул. – Здесь есть какая-нибудь внутренняя связь? – обратился я к Звягинцеву.

– Конечно, – он утвердительно кивнул. Ну что же, пускай понервничают. Конечно, это исключает эффект неожиданности, хотя вряд ли простые служащие тут же примутся названивать начальнику отдела, чтобы передать новость о том, что кто-то к ним притащился в сопровождении начальника охраны.

– Где его кабинет? – я спрашивал, не отводя взгляда от коридора, по обе стороны которого располагались двери.

– В конце коридора, – коротко ответил Звягинцев и первым пошел к нашей цели.

Он уже открыл дверь, когда до нас донесся громкий крик:

– Я этого так не оставлю! Я буду жаловаться Кернам! Оставить мою лабораторию без титановых заготовок – это уже за гранью, слышите, за гранью! Виталий Павлович мне обещал, что все будет работать идеально, а вы словно нарочно вставляете палки в колеса! – и в коридор выскочил маленький коренастый человек, едва не сбив меня с ног.

Я едва успел отпрыгнуть в сторону. Человек же, не глядя по сторонам, быстро побежал к лифту, бормоча на ходу проклятья.

– Как интересно, – я повернулся к Звягинцеву. – Пожалуй, я немного здесь поброжу, а потом уже пойдем к нашему Борзову.

Развернувшись, я зашел в первый попавшийся кабинет. Сидевшие за столами женщины и трое мужчин, что характерно, усиленно работали. Да, внутренняя связь здесь работала на все сто, к техническому персоналу не было никаких нареканий.

– Добрый день, надеюсь, мне представляться не нужно? – объявил я радостно, улыбаясь во весь рот. В ответ служащие отрицательно замотали головами. – Очень хорошо. Тогда я хотел бы узнать, кто именно из вас занимается закупками таких штук, как титановые заготовки?

– А, это в кабинете напротив, Алена Игоревна Иванова, – пискнула сидевшая ближе к двери девица, а все остальные выдохнули с облегчением.

– Благодарю, милая девушка, я не забуду твоей доброты и понимания.

От этого моего прощания девица вздрогнула, словно я с ней что-то неприличное пообещал сотворить. Пожав плечами, я прошел к двери напротив. За этой дверью оказался совсем маленький кабинетик. Все шкафы, стол и подоконник были завалены различными бумагами, из-за которых миловидную молодую женщину в очках практически не было видно.

– Алена Игоревна?

Она вздрогнула и посмотрела на меня слегка расфокусированным взглядом.

– Да, а вы, я полагаю… – она задумчиво меня оглядела с ног до головы. Похож я на деда, сильно похож, можешь не сравнивать. Но она сравнила и пришла к вполне логичному выводу. – Константин Витальевич. И по какому вопросу вы пришли ко мне?

– Я пришел узнать, что там с титановыми заготовками? – я облокотился на стол, и наши глаза оказались на одном уровне.

– А что с ними не так? – она даже не вздрогнула, когда мое лицо оказалось очень близко к ее лицу. – Вот, все документы на закупку. Я передала их Григорию Натановичу уже две недели назад.

– Ух ты, как интересно, и с каждым разом становится все интереснее. А можно мне экземплярчик? – я широко улыбнулся. И она быстро сделала копию с документов и протянула мне, при этом сама Алена Игоревна не смогла сдержать улыбки. – Вы даже не представляете, как сильно я вам признателен.

С этими словами я выпрямился и развернулся к двери. Сделав шаг, я обернулся. Алена уже на меня не обращала внимания, а снова уткнулась в какие-то бумаги.

Звягинцев ждал меня в коридоре. Посмотрев на документы в моей руке, хмыкнул и снова направился к кабинету главного бухгалтера.

Когда я зашел в открывшуюся передо мной дверь, то сначала слегка ошалел, потому что у этого типа была секретарша. У него, мать его, была приемная и секретарша! Я шагнул к начавшей подниматься девице и приложил палец к губам.

– Тише. Предупредишь шефа, и я тебя…

– Уволите? Не сможете, у вас нет полномо…

– Да кто тебе сказал, что я буду бумажной волокитой заниматься? Ты просто умрешь, сердце не выдержало, работа у тебя нервная. Жалость-то какая, а ведь такой молодой была, – и я тронул серые нити дара смерти, позволяя ей почувствовать могильный холод.

У девицы словно ниточки кто-то обрезал. Она упала на стул, глядя на меня с ужасом. Самое главное, куда-то ее дерзость тоже подевалась. Надо же, а ведь такая смелая еще полминуты назад была.

– Константин Витальевич, вы идете? – Звягинцев усмехнулся. Он не добавил что-то вроде: «Хватит уже заигрывать со всеми подряд девицами», – но это явно подразумевалось.

– Вот так, побудь немного хорошей девочкой, проследи, чтобы нам никто не помешал.

Секретарша скованно кивнула, я же, отпустив дар, прошел к двери кабинета и, распахнув ее, вошел туда впереди Звягинцева.