Незамеченное поколение

«Новоградцы проделали длинный путь от начала своей деятельности. У авторитетнейших из них для нас есть много чему поучиться».

Все эти заявления о раскрепощении человеческого духа и отрицание авторитарного этатизма и даже «идеократии» показывают, что вдохновение младо-росского фашизма было все-таки совсем другим, чем вдохновение немецкого нацизма. И если младороссы в своем отталкивании от «демолиберализма» не понимали, что отказ от «формальных» свобод и правового государства неизбежно ведет вовсе не к торжеству Истины, а к установлению тоталитарного строя коричневого, красного или любого другого цвета, то ясного понимания этого не было и у Бердяева.

Роковым образом, как раз те представители поколения «отцов», которые, благодаря своему духовному авторитету, могли содействовать идейному воспитанию «сыновей» и привести их к подлинному идеалу демократии, были сами поражены слепотой в решающем вопросе о правовом государстве. В «Новом граде» опасность этого ослепления хорошо понимал Г. П. Федотов, но, к сожалению, в то время его влияние на эмигрантскую молодежь было гораздо слабее влияния Н. Бердяева.

Разговоры младороссов о христианском государстве были, я думаю, очень искренни. В патриотической любви, из которой выросла вся младоросская «доктрина», Россия ощущалась неотделимой от «вселенского начала правды и добра» и стремление к христианскому государству соответствовало: «издревле русской мечте: устроения всех людей в правде и братской любви».

С годами эти мотивы звучат в младоросских высказываниях все определеннее. Воспитанные в традиционных идеях русского монархизма: «православие, самодержавие и народность», младороссы постепенно отходили от этой менее всего народной по духу формулы Николаевского времени, отчеканенной, по словам Г. Федотова, «немецко-бюрократической по своей природе властью», и все больше приближались к глубокому и возвышенному славянофильскому пониманию православной монархии и «русской идеи». Тем самым младороссы до некоторой степени отходили и от псевдо-мистицизма современного национализма, связанного не с самобытной народной жизнью, а с одинаковой у всех государств волей к империалистической экспансии.

Целый ряд статей К. Елиты-Вильчковского и других младоросских публицистов тому свидетельство.

Когда вышел очень близкий по духу к «Новому граду» сборник «Православное дело», рецензент «Бодрости» ограничился тем, что привел длинные выдержки из статей Н. Бердяева, матери Марии и К. Мочульского, прибавив от себя только несколько слов: «основные идеи сборника нам близки. Мотив жалости, мотив помощи, мотив сотрудничества — основные мотивы младоросского движения, и те, кто хоть сколько-нибудь знаком с его истоками, знают, с какой остротой ставились издавна в нашей среде темы, которые сегодня с таким знанием и с такой убедительностью развивает «Православное дело».

И по отношению к Германии Гитлера после захвата Чехословакии позиция младороссов все более приближается к новоградской. В августе 1939 г. свою статью в «Бодрости» о германо-советском пакте Казем-Бек закончил словами: «…немцам надо знать, что в случае европейской войны симпатии русских патриотов будут на стороне Великобритании и Франции».

В следующем номере, в статье «После пакта коричневых и красных» Казем-Бек развил ту же мысль с еще большей решительностью:

«Если новое насилие немцев разрастется в мировую бойню, то борьба за человеческую свободу и элементарную справедливость поднимет против национал-социализма и развращенной им Германии не только государства и народы, но и всех честных людей.

Русские патриоты, свободные духом и волей, поднимутся на борьбу с Германией во имя русских интересов. Но не только; они поддержат силы, восставшие против германского насилия и во имя русской правды».

В том же номере К. Елита-Вильчковский в статье «Против сталинизма и гитлеризма» писал:

«Когда нас спрашивали, почему мы против Гитлера, мы неизменно отвечали; потому же, почему мы против Сталина, Дело тут не только в антирусской пропаганде, не только в «Мейн-Кампф», не только в украинских вожделениях. Подход младороссов не только подход патриота, охраняющего целость и честь своей родины. Подход младоросса также и духовный подход. Оценки младоросса диктуются не только практической целесообразностью, но и мерилом совсем иного порядка…

Рассматривая пакт Гитлера и Сталина, нельзя забывать этих основных предпосылок. Младоросскость есть учение о примате духа, а не о примате силы. Для младороссов цель не оправдывает средства, и макиавелизм заранее осужден».

Статья эта сделала бы честь любому демократу.

Когда война была объявлена, партия младороссов выразила свое отношение к событиям в чрезвычайно драматической форме. Казем-Бек послал Эдуарду Даладье телеграмму с заявлением, что он и все члены младоросской партии отдают себя в полное распоряжение французского правительства для борьбы с Германией на стороне Франции.

В номерах «Бодрости», вышедших во время войны, мы читаем: