Незападная история науки: Открытия, о которых мы не знали

Умом Акоста понимал значение своих открытий, но, будучи верным христианином, не был готов полностью отказаться от классического учения. В конце концов, главным классическим текстом была сама Библия. Что будет, если начать ставить под сомнение авторитет древних? Поэтому, как и многие первые путешественники в Америку, Акоста решил смешать старое с новым. В некоторых случаях он указывал, что, хотя Аристотель и ошибался, другие древние источники были правы. Что касается жаркой зоны, то, по словам Акосты, древнегреческий географ Птолемей придерживался другой точки зрения и «писал о существовании обширных обитаемых районов ниже тропиков». Акоста также отмечал, что некоторые древние тексты даже предполагали существование новых миров по ту сторону известных океанов: Платон описал мифический остров Атлантиду, а в Библии упоминалась далекая страна под названием Офир, откуда мореходы доставляли царю Соломону серебро. Действительно, в классических текстах содержалось множество намеков на существование неизвестных стран, которые было легко интерпретировать как указание на американские континенты. Таким образом, поначалу знакомство с Новым Светом не привело к полному отказу от учения древних. Вместо этого европейские ученые просто пересматривали классические тексты в свете нового опыта{30}.

Бернардино де Саагун прожил на американском континенте большую часть жизни. Он родился в Испании в 1499 г., окончил университет в Саламанке и вступил во францисканский орден. Как и Хосе де Акоста, он получил типичное для своего времени образование – готовясь к рукоположению, изучал классические труды Аристотеля и Плиния. В 1529 г. Саагун пересек Атлантику и прибыл в Новую Испанию в составе одной из первых миссионерских групп. Всю оставшуюся жизнь он провел в Америке и умер в Мехико в возрасте почти 90 лет. Саагун принял участие в работе над одним из наиболее исчерпывающих описаний Мексики XVI в., получившим название «Всеобщая история вещей Новой Испании». В этом монументальном труде, опубликованном в 1578 г. и более известном как «Флорентийский кодекс», были подробно описаны не только растительный и животный мир Нового Света, но и история, религия и медицина ацтеков. Труд состоял из 12 книг и содержал более 2000 раскрашенных вручную иллюстраций{31}.

Саагун создал «Флорентийский кодекс» не в одиночку. Это было результатом совместной испано-индейской работы. Вскоре после прибытия в Новую Испанию Саагун занял должность преподавателя латыни в Королевской коллегии Санта-Крус в Тлателолько в предместьях Мехико. Это учебное заведение было основано в 1534 г. для подготовки сыновей ацтекской знати к духовной карьере. Более 70 пансионеров получали здесь традиционное схоластическое образование – примерно такое же, какое в свое время получил Саагун в Испании. Юноши учили латынь и читали Аристотеля, Платона и Плиния. Наряду с этим ацтекские студенты Королевского коллегиума также учились писать на своем родном языке науатль при помощи латинского алфавита. Это было важнейшим нововведением – раньше ацтеки не имели алфавитной письменности. Вместо этого они пользовались пиктографическим письмом, в котором изображения представляли собой слова или целые фразы. Испанцы зачастую относились к ацтекским пиктографическим документам как к примитивным, даже идолопоклонническим. Как утверждал один из миссионеров, ацтеки были «народом без письма, без грамотности, без письменных летописей и без всякой просвещенности». Как мы теперь знаем, это было далеко от истины. Но такая точка зрения была выгодна испанцам, поскольку развязывала им руки в попытках превратить ацтеков в европеизированных христиан. В более широком плане это позволяло европейцам оправдать завоевание Америки как богоугодную кампанию по христианизации Нового Света{32}.