Незапертые двери

– Проблема в том, что мозг не знает никаких ограничений, и мысль способна преодолевать запреты любых законов, как природных, так и людских. И если выпустить ее в реальный мир, то она, оставленная без должного присмотра, вполне способна натворить немало бед.

– То есть?

– Ты про пожар забыл, что ли? Типичный пример того, на что способно человеческое воображение, коли дать ему полную свободу.

– Но теперь-то я уже ученый! – отмахнулся Лайс. – Больше такого не допущу.

– Посмотрим, – скептически покачала головой Собати. – Мне так или иначе придется за тобой присматривать на тот случай, если ты вдруг снова решишь порезвиться.

И тут Старшая Жрица оказалась права на все сто. Ей то и дело приходилось осаживать не в меру увлекающегося Лайса, причем в какие-то моменты дело даже доходило до самого натурального рукоприкладства. И рука у Сестры оказалась на редкость тяжелой – Лайс до сих пор не мог забыть, как от ее удара он пролетел почти через ползала, приземлившись на стопку сложенных в углу матов.

– Держи себя в руках! – рявкнула Собати, поправляя рукав плаща. – Мы здесь не для того, чтобы ты творил все, что вздумается, а для того, чтобы научиться свои мысли и движения контролировать!

– Но что… – перед глазами у Лайса все плыло и кружилось. Только что он сосредоточенно отрабатывал жестикуляцию первых тактов Танца Дрожи, а сейчас валялся на полу, жадно хватая ртом воздух и чувствуя на языке вкус свежей крови, – что я сделал не так?! Я же честно старался!

– Да, но ты так расстарался, что перестарался, – смуглое морщинистое лицо чуть смягчилось, и Сестра подняла выразительный взгляд к потолку, где еще дрожали и раскачивались светильники. – Если не будет должного самоконтроля, то так можно и весь Дворец по кирпичику разнести!

Лайс запрокинул голову, глядя на болтающиеся лампы и пытаясь уложить в уме все услышанное.

– Но я никогда не думал, что при помощи Танца возможно воздействовать не только на людей, но даже на окружающие предметы! – воскликнул он потрясенно.

– Лира была уникумом, своего рода дверью, через которую Танец мог входить в наш мир. Ее невероятный талант еще ждет своего летописца, чтобы раскрыть для потомков все грани ее мастерства, – Собати протянула Лайсу руку, помогая подняться. – И ты вполне можешь помочь всем нам в этом благородном начинании. Ведь ты – точно такая же дверь.

– То есть я для вас – всего лишь что-то вроде ее клона?! – вспыхнул Лайс. – Возможность пообщаться с давней подругой, используя меня как посредника?!

– Не надо передергивать! Ни я, ни Виан ни разу не позволяли себе подобных мыслей, к чему эта нелепая паранойя?

– Но вы никогда не упускаете возможности напомнить мне, что все мои достижения – суть свалившееся мне на голову наследство блистательной Кьюси, а моей заслуги в том нет ни грамма! Разве не так?! Вы постоянно кудахчете и причитаете по поводу того, насколько пластика моих движений похожа на стиль Лиры! Вы вечно напоминаете мне, что я – всего лишь сосуд для ее талантов, начисто игнорируя мои собственные усилия! Я как экран коммуникатора, сквозь который вы смотрите на лицо собеседника, словно меня и нет вовсе! Или я не прав?

– Нет, конечно, – Старшая Жрица предпочла пропустить мимо ушей дерзкие выпады Лайса, но тот и не собирался останавливаться.

– Думаете, мне приятно осознавать, что где-то внутри меня сидит другой человек, направляющий мои действия?! Контролирующий мои мысли?! И которого все считают истинным героем, ответственным за любые мои успехи! Вам бы такое понравилось?!

– Если тебя это утешит, то ты, Лайс, отнюдь не первый, кто мучается подобными вопросами. И, полагаю, далеко не последний.

– Но вы же говорили, что мой случай уникален!

– Все верно, – вздохнула Собати, присев на скамью, – ты – уникум, но вот терзающая тебя проблема учителей и учеников – вечна. В какой-то момент почти любой задается вопросом, какую часть его достижений составляет наследство наставников, а какую он выстрадал самостоятельно? Одни присваивают всю славу себе, другие так и терзаются до самой могилы, а кто-то просто плюет на все и идет собственным путем. Тут только от тебя зависит – сможешь ли ты, усвоив полученные уроки, создать что-то новое, что-то свое, или же так и будешь бесконечно воспроизводить однажды заученные навыки.

Лайс почувствовал, как полыхнули от стыда его щеки. Ведь действительно, учителя, некогда обучившие его в Интернате чтению и письму, выдали ему путевку в жизнь, без которой он бы не смог добиться и малой части своих успехов, но все же нелепо относить на их счет абсолютно все его достижения и заслуги. Рано или поздно любой толковый ученик «вылетает из гнезда» своего наставника и начинает самостоятельную жизнь. И если Лайс жаждет доказать окружающим, что и он сам чего-то стоит, то ему стоит сосредоточиться на тренировках, чтобы как можно скорее разобраться с азами и перейти к полноценному творчеству.

– Я понял, – кивнул Лайс, выпрямившись и подобравшись. – Прошу прощения. Давайте продолжим…

В дверь осторожно постучали.