Незавидная невеста

На это лысый тип возмущенным голосом заявил, что я куда больше нужна ему здесь, на сцене, и мой следующий выход через пять минут. Но, оказалось, насчет этого Джеймс Стенвей серьезно бы поспорил. Назвал свое имя, на что режиссер, придя в себя после упоминания герцогского титула, тут же принялся причитать, что милорд забирает его лучшую актрису…

— Меня?! — не поверила я своим ушам, потому что думала, что мой первый выход на сцену оказался полнейшим провалом.

На это Джеймс Стенвей сунул режиссеру мешочек с монетами, на что я, не выдержав, все же возмутилась. Заявила, что, вообще-то, заплатить должны мне — ведь я так старательно изображала отчаяние!

Впрочем, судя по взгляду герцога, моя театральная карьера на этом завершилась.

Но и мне тоже нашлось что ему сказать.

Я прекрасно видела, что по правую руку от него сидела Бэсси Берналь, по левую — принцесса Зарейна, и он был окружен двойной красотой. Тогда какие ко мне претензии?

Вернее, с чего бы ему смотреть на меня с таким недовольным лицом, если я ничего не сделала, когда он развлекался изо всех сил?! Всего-то — спела и станцевала на сцене королевского театра! Мало ли, может, я всегда об этом мечтала!

Да, спела невпопад, но кто из нас идеален?!

Но ничего из этого я так и не успела ему сказать, потому что он заговорил первым.

— Пойдемте-ка со мной, леди Корнуэлл! — произнес герцог. Причем таким тоном, что я, вздохнув, поплелась за ним следом, пытаясь придумать себе оправление.

Вспомнила — вообще-то, по моим пятам шел убийца!..

Но, как оказалось, убийца больше за мной не идет — испарился, и нигде его не было, сколько бы я ни оглядывалась, — и куда большую опасность для меня представляет разгневанный Джеймс Стенвей.

Потому что он втолкнул меня в какую-то каморку, магией закрыл за нами дверь, после чего потребовал у меня объяснений.

— Ах, значит, вам нужны объяснения! — выдохнула я. — Без проблем, я сейчас все объясню!

Задумалась, размышляя, с какого конца к ним приступить.

Наверное, мне стоило начать с истории Ивьен Браммер и тайного хода, но для этого сперва не помешало бы вернуться во дворец, чтобы Джеймс Стенвей все увидел своими глазами. Иначе, подозреваю, мои слова прозвучат слишком уж неправдоподобно.

Но так как мы были незнамо где — далеко от крыла невест! — то я решила пойти по пути наименьшего сопротивления.

— Вообще-то, мне нужно было удивить вашего двоюродного брата, — сказала ему. — У меня не было двух месяцев в запасе, чтобы вышить для него гобелен с эпической битвой двух армий — нашей и зарейнской! У меня вообще не было времени, потому что дядя буквально выпихнул меня на отбор. Поэтому я…

— Поэтому вы, леди Корнулл, вышли на сцену вот в этом! — заявил мне герцог, указав на мою робу.

Оказалось, Джеймса Стенвея не столько возмутило мое появление на сцене, сколько то, в чем я была одета.

— А чем вам не нравится мой наряд? — пожала я плечами. — Да, немного напоминает мешок для картофеля с дырой для головы. Зато он подчеркивает страдания главной героини, которая для меня, кстати, лучшая подруга! И сейчас она страдает там, на сцене, без меня!

Даже здесь было слышно, насколько сильно и громко убивалась Энносия, поэтому я заявила Джеймсу Стенвею, что мне нужно идти.

Нет, не на сцену, а переодеться в свою одежду. Затем перевести дух и придумать, как стану все ему объяснять. Наверное, подробности про любовницу его деда стоило опустить и начать сразу же с тайного хода…

Но он не собирался меня отпускать.

— Этот ваш мешок подчеркивает не только страдания вашей подруги! — заявил мне недовольным голосом. Затем сделал шаг в мою сторону, после чего навис надо мной, а я подумала: какой же он все-таки высокий! — Он много что подчеркивает, леди Корнуэлл!

— И что из этого?! — пожала я плечами. — И вообще, что вы ко мне привязались, когда вы сами… Сами сидели, уткнувшись носом в полупрозрачное декольте принцессы Зарейна?! Да-да, в своих страданиях на сцене я прекрасно это разглядела! — добавила ядовито.

- Я смотрел вовсе не туда, — нахмурился он, — а на другое декольте, которое со своего места мне тоже было прекрасно видно. Но не только мне! Весь зал, уверен, не спускал с ваших «страданий» глаз!..

Мне показалось, что он явно преувеличивал. Вернее, делал из мухи слона — так я ему и заявила. А затем добавила:

— Вообще-то, вы пригласили в театр меня, потому что я честно выиграла у вас в шахматы. А вместо этого вы взяли и пришли сюда с Шейлой, а потом пялились на ее и мое декольте! Это какое-то двойное предательство! Или даже тройное, еще и по отношению к ней, вы не находите?!

Но он не находил.

Сказал мне, что на этом хватит и больше терпеть подобного он не намерен. На это я поинтересовалась, что именно милорд герцог не собирается больше терпеть — то, что я говорю чистую правду?! И вообще, пусть он меня уже отпустит, почему он на меня давит?!

Но вместо этого Джеймс Стенвей заявил, что он еще не начинал давить, но как раз планирует этим заняться. И пошел на меня, заставив попятиться. Вернее, пятиться так долго, пока я не уперлась спиной в стену.