Неземная любовь

Нет, в его жизни не должно быть больше никакой любви. Никаких головокружительных восторгов, никаких прыжков в неизвестность, если под этим подразумевать брак. Теперь он зрелый мужчина, а не тот неоперившийся юнец, каким был когда-то. Начиная с этого времени, он берет ситуацию под контроль и сам распоряжается своей судьбой. Любовь подняла его к блаженным высям, но она, же швырнула его в пучину отчаяния. Не нужно ему такое счастье, которое в любой миг готово обернуться горем.

Именно потому он так увлекся мыслью жениться на Грейс. Он видел ее образ не искаженным лишающими разума эмоциями, он был убежден, что ему и Кэти будет с ней хорошо и спокойно. Она обладала всем тем, чего не было в Лауре. Ей нравилось вести хозяйство, она обожала готовить, прибираться и вообще всячески ублажать тех, кто непосредственно входил в ее жизнь. И она — человек долга. А самое главное, вообразить ее на мотоцикле было бы верхом нелепости.

Конечно, им, по всей вероятности, никогда не испытать тех жгучих радостей физического слияния, которые он разделял с Лаурой, но он давно уже убедился, что сексуальная притягательность не может быть основой прочного, длительного брака. Несмотря на силу взаимного притяжения, от брака с Лаурой остались одни руины. Грейс может предложить нечто более важное: стабильность, уверенность в завтрашнем дне — и по крайней мере раз в неделю свежеприготовленное шоколадное печенье. Кэти отчаянно нуждается в ком-то, похожем на Грейс, и в ближайшее время он, отбросив все колебания, попросит ее выйти за него замуж.

Дорога к «Сосновой горе» огибала с севера деревеньку и тянулась сквозь лесистую долину, минуя несколько отдельно стоящих домов, к лыжной трассе, забирая все выше. Проезжая мимо коттеджа с вывеской «Воздушные шары Беркшира», установленной на лужайке перед домом, он снова вспомнил о Челсии Лаутон и об их малоприятной встрече в больнице. И тут же потянулся к таблеткам от изжоги на приборном щитке.

Скверно, что их знакомство закончилось стычкой. А, ведь она ему даже понравилась, пока не заговорила о своих воздушных шарах… свежим румянцем, ароматом весеннего дождя, исходящим от ее волос, даже тяжестью груди, которая ощущалась под необъятной дождевой накидкой, когда Челсия с размаху налетела на него в прихожей.

А ее глаза… Ему никогда прежде не приходилось видеть глаз такого оттенка, напоминающих серебристую гладь озера. Он едва удержался от того, чтобы не начать ее разглядывать. И когда они сидели в приемной, почувствовала ли она его внимание? Ощутила ли, как усиленно он старался сдержать свой интерес? По тому, как внимательно она на него смотрела, он догадался, что она это отлично поняла.

Возможно, ему не следовало так бурно реагировать, когда она заговорила о своем занятии. Простое «нет, спасибо» было бы более уместно. Но одна мысль, что Кэти может подняться в этой штуковине, лишила его всякого самообладания. Вежливый разговор на эту тему был уже невозможен. Его обычная сдержанность сменилась невыносимой резкостью. Однажды он уже чуть было не потерял свою дочь, и одного раза ему вполне достаточно. Он никогда не допустит, чтобы жизнь Кэти подвергалась риску.

И так ли уж маловероятна возможность несчастных случаев на этих тепловых аэростатах? Насколько он знает, они почти неуправляемы — летят туда, куда несет их ветер. Он почти уверен, что где-то встречал упоминания даже о смертельных исходах.

Нет, он определенно поступил совершенно правильно. Первое побуждение обычно самое верное. И когда он услышал, что Челсия собирается взять Кэти с собой на воздушном шаре, в нем буквально все восстало против этого немыслимого полета.

Теперь, однако, его задача усложняется. После того, как он дал понять этой женщине, что думает об этой ее затее, требование освободить помещение, которое она занимала последние шесть лет, будет воспринято как личная месть. Ник в досаде забарабанил пальцами с тщательно ухоженными ногтями по рулевому колесу и тяжело вздохнул. Кэти взглянула на него:

— Что случилось, папа? Ник резко себя одернул:

— Ничего, пичужка, ничего.

Однако в эту самую секунду, когда произнесенные им слова еще, казалось, звучали в воздухе, кое-что действительно случилось. На краю лужайки, у склона, поднимавшегося к «Сосновой горе», возникла Челсия Лаутон со своим проклятым воздушным шаром!

— Что это? О, папочка, ты только посмотри! — пролепетала Кэти, побледнев от волнения.

В восхищении от представшего их глазам грандиозного зрелища Ник невольно охнул. К рекламному щиту «Воздушные шары Беркшира» машина приближалась уже со скоростью улитки. Он не мог оторваться от гигантского сверкающего шара, отливающего всеми цветами радуги — красным, оранжевым, желтым, зеленым, синим, фиолетовым. Карнавальная пестрота цветных полос создавала ощущение праздника. Высотой с семи или восьмиэтажный дом, никак не меньше, купол плавно покачивался на фоне ясного утреннего неба.