Неземное тело

— Полагаю, что именно ради сохранения незапятнанной репутации ты и ходил на развалины ночью. Боялся, что кто-нибудь догадается про плесень…

— Да не, просто днем местные увидят — начнут дрянь всякую сочинять. Что у меня с чертями договор подписан или что-нибудь в этом роде. Я откуда про плесень узнал? Забрел туда однажды, на язык ее попробовал, потом она мне все покоя не давала. А колдун этот идиотский прицепился ко мне — почему это я в такое дрянное место хожу?

—Ясное дело, ему конкурент не нужен, — хмыкнула Лайма. — У него на эти развалины большие планы были.

Корнеев посмотрел на Анисимова, который с неживой улыбкой стоял за спиной Лаймы, и спросил:

— Антон, хотите бутербродик с колбаской?

— Нет, — покачал головой тот.

— А с сыром?

— Никакой не хочу. Лучше бы вы мне рассказали все с самого начала.

— Нам некогда, — покачала головой Лайма. — Вдруг убийце еще кто-нибудь покажется опасным? Иван, ты пойдешь с нами. Ты, Олег, можешь катиться на все четыре стороны. Впрочем, нет. Оставайся тут, ты слишком много слышал.

— Только наручники не надевайте.

— Слово дай, — потребовал Медведь, глядя на него в упор.

— Честное благородное, тут останусь. Спать лягу, уморили вы меня.

— Евгений, ты за ним следи, — строго наказала Лайма. — И не давай ему крутить сигаретки из герани, а то отравится, греха не оберешься.

— Из герани? — задумчиво пробормотал Бабушкин. — Интересная мысль.

— И вот еще что… — Лайма взяла Евгения за пуговицу. — Поищи что-нибудь на этого немца. Не дает он мне покоя. Фотографии его посмотри еще раз, что ли. Он у нас — белое пятно на карте. Обещаешь?

Когда они втроем вышли из дому, небо только-только начало сереть. Как будто кто-то уронил каплю воды на лист, закрашенный черной акварелью. Свежий ветерок пробежал по жасминовым кустам, нырнул в траву и спрятался среди садовых ромашек. Лайма поежилась.

— Замерзла? — тотчас спросил Анисимов, но она отрицательно покачала головой:

— Нервничаю.

— Куда идем? — поинтересовался Медведь, которому, конечно, страсть как хотелось знать, о чем думает Лайма. Однако лезть с вопросами не спешил — характер выдерживал. Не ребенок же он в самом-то деле.

— К Саше.

— Надеюсь, она сообразит посмотреть, кто звонит ей в калитку в пятом часу утра, прежде чем вызывать милицию, — буркнул Анисимов.

Саша действительно выглянула в окно — они увидели, как шевельнулась занавеска. Потом очень быстро распахнулась дверь, и певица появилась на пороге в прелестном дезабилье. Лили выскочила вслед за ней и принялась восторженно тявкать, как будто хотела сказать: «Какие люди пришли меня проведать!» Саша прикрикнула на нее.

— Что случилось? — испуганно спросила она. — Еще кто-то умер?

— Пока нет, — успокоила ее Лайма. — Понимаешь, мы расследуем убийство Леночки, и нам нужны дополнительные сведения.

— Пожалуйста… — растерялась Саша. Она даже не спросила, почему это им вдруг потребовались какие-то сведения в такое время. — Идите в дом, я сейчас только халат надену.

Она сходила за халатом и уютно в него завернулась. Включила в гостиной свет и предложила:

— Садитесь на диван.

— Нет, мы ненадолго. Вот что, Саша, тебя видели двое охотников, когда ты ночью доставала что-то из озера.

— Охотники? Видели меня? На Дурном озере? Вот блин! — весело сказала Саша. — А я голая там стояла! Доставила мужикам удовольствие.

— Скажи честно, что ты там делала? И что унесла с собой в пакете?

— Боже, ну никуда не скрыться бедной звезде: всю личную жизнь наизнанку вывернут, — ухмыльнулась она. — В деревне бабка есть, целительница. Она сказала мне, что в Дурном озере грязь омолаживающим эффектом обладает. Прямо с берега можно соскребать. Нужно все тело натереть, потом водой из озера обмыться. Помолодеешь лет на пять. Я за этой грязью туда и пошла, от края берега отковыривала, до дна-то не дотянуться! Пластическая хирургия, конечно, ушла далеко вперед, но у врачей не все всегда получается. И кому же не хочется помолодеть дуриком? Ни тебе инъекций, ни швов, ни расходов.

Она выжидательно посмотрела на всех своих гостей по очереди:

— А при чем здесь убийство Леночки?

Ей никто не ответил. Вместо этого Лайма попросила:

— Саш, а ты не можешь разбудить Гарика?

— Чего его будить? Он наверняка уже проснулся. Видите, свет во флигеле горит?

Она взяла со столика мобильный телефон, набрала номер и сказала в трубку:

— Гарик, к тебе тут вопросы возникли. Дело срочное, приходи сейчас.

Медведь с тревогой поглядел в окно и тихо спросил у Анисимова:

— Не сбежит?

— Почем я знаю? — так же тихо ответил тот. — Кажется, я в вашей компании играю роль Гастингса. Нет, скорее Лестрейда. Мое дело — стоять с глупым лицом.

Гарик выглядел не лучшим образом. Он явно хотел спать и одновременно беспокоился по поводу появления в доме целой группы людей в столь неподходящее время.

— У меня только один маленький вопрос, — подала голос Лайма, и никто не осмелился спросить ее, по какому, собственно, праву она задает эти вопросы. — Помните, вы делали террасы? Из «блинов» от штанги? Вы мне сказали тогда, что у соседа украли штангу, а груз он хотел на свалку отвезти?

— Ну?