Неждана (СИ)

— А какая шутка? Что задумал, этакий проказник? — снова нараспев защебетала Ванда, когда за ними с Озаром закрылась дверь чулана.

— Над Урюпой хочу подшутить — для начала, — ответил скоморошек. — А, коли свои поверят, так девку одну заносчивую проучу.

— Ах, вон ты какой коварный! — воскликнула хозяйка трактира и погрозила пальчиком.

Страсть, как ей нравились такие секретики.

— Зазналась совсем Милонега, не хочет со скоморохом разговаривать — нос воротит, — пояснил Озар.

Ванде для поддержания интереса надо было подбрасывать подробности, как дровишки в костер — чтоб ярче горело.

— А я с ней подружусь, как будто тоже девчонка, вон хоть в хоровод позову, а потом кааааак поцелую! — самозабвенно врал маленький кривляка.

Истории, которые заканчивались поцелуями, Ванда обожала. Она снова захлопала в ладоши.

Хозяйка, как обычно, принесла мальчишке таз с теплой водой да кувшин, чтоб от пыли отмыться. А пока он утенком плескался за стенкой, нашла Ванда в своем чулане такую рубаху нарядную, что девки крестьянские как платье носят, что у Нежданки даже дух перехватило — никогда она так богато не наряжались, пока девкой жила.

— Ой, а что ж с волосьями делать? — воскликнула Ванда.

Девчонка получалась из Озара прехорошенькая, да косу не из чего плести. Еле-еле хватает волосенок, чтобы лентой на затылке перетянуть. Да, куда выйдешь с таким куцым хвостиком? У зайца, поди, и того поболе.

— Погодь, — Ванда снова побежала в чулан.

Она притащила четыре толстых девичьих косы, перекинув их все через руку, как полотенчико.

— Ой, — Нежданка даже присела от страха, когда этакое увидела.

— Да, многие девки косы на ярмарке покупают, — засмеялась Ванда. — Ты что не знал?

Скоморошек помотал головой.

— Косы вообще часто забывают, я их, вона, подписываю даже, где чья, чтоб потом разобраться, коли девка воротится, — деловито пояснила хозяйка.

— А я читать не умею, — признался мальчишка.

— Годна, Купава, Прекраса, Долгождана — прочитала Ванда девчонке на кусочках бересты, что были подвязаны к косам. — Выбирай

«Долгождана, — повторила про себя вслух Нежданка, — какое сладкое имя.»

Коли б ее Долгожданой назвали, может она бы и выросла любимой избалованной дочкой, ей бы вон даже косу на ярмарке купили!

Девчонка вздохнула и закусила губу.

Прилаживать себе чужую косу почему-то не хотелось.

Да, ни одна из них по цвету не подошла. Все вроде русые Ванда выбрала, да все разнятся, не того оттенку. Кос с тем редким серебристым отливом, как у Нежданки, даже на ярмарке не сыскать.

Ванда прямо расстроилась, что в ее-то чулане подходящей косы не нашлось.

Отодвинула Неждана от себя ладошкой чужие косы, чужие судьбы.

Говорят, у девок в волосьях вся сила скрыта, так не будет тогда она ее забирать, даже не прикоснется. Вдруг потом еще что-нибудь плохое случится с Годной, Купавой, Прекрасой или Долгожданой, коли ведьма себе чью-то косу повяжет.

— Платком укроюсь, — да и ладно, — пояснил Озарка. — Какая разница, что под платком — коса али пеньки моток.

Повязала Ванда платок сама, своей уверенной женской рукой. Такая миленькая девчонка из скоморошка получилась — просто загляденье.

— Ой, у тебя даже грудь как будто, — удивленно и чуть испуганно выдохнула она, прижав пальчики к губам.

— Это я…выпячиваю, — нашелся, что ответить мальчишка.

— Научишь меня потом, — хихикнула Ванда.

Потом она наряжала Озара, как кукленка, — очелье, бисером вышитое, поверх платка повязала, рясны на очелье навесила. Достала уже бусы на выбор, и колечки на пальчики хотела нанизать, да он ужо увернулся да побежал, пострел такой.

Пересмяк с Урюпой все еще топтались у крыльца, когда Нежданка в нарядном платье вышла из трактира.

Не вышла — лебедушкой поплыла, томно поведя рукавом с узорами, медленно повернув голову и звякнув ряснами.

— Дяденьки, далеко ли до ярмарки? — первое, что пришло на ум, то и спросила. — Меня тятька послал за ягодами.

Про тятьку и ягоду она добавила больше для придания себе весу. Мол, и тятька-то у нее в трактире, если что-есть кому за девку заступиться. Да семья у них зажиточная — за ягодами не в лес ходят, а на ярмарке покупают — могут себе то позволить.

Оба «дяденьки» от неожиданности то ли крякнули, то ли хрюкнули и начали наперебой махать руками да вениками в разные стороны показывать, вспоминать, где ярмарка.

— Благодарствую, — поклонилась девка да степенно пошла за ворота.

Ах, как непривычно снова выйти на люди девицей. Да, еще сразу в Граде, где на каждой улочке народу больше, чем во всей Поспелке.

Парни голову сворачивают, вслед зыркают. Бабы опять о чем-то шушукаются, платками прикрываясь. Видать, хороша девка — всех цепляет.

Неждана так долго старалась быть мальчишкой, перенимала у мужиков их манеры и повадки, что сейчас она с трудом себя сдерживала, чтобы не шагать вразвалочку, размахивая руками, не прыгать через канавы с разбегу, не цыкать через зубы на ворону.

Ах, кто бы мог подумать, что так сложно переучиваться в себя обратно. Крепко прилипает чужая личина даже за какие-то два с половинкой годка.