Нежданная гостья

Мари не показала, что удивилась. Она быстро училась. В конце концов девушка надеялась заслужить доверие мадам, что было привилегией личной горничной хозяйки, а пока она решила доказать свою верность.

Выяснение ответа на вопрос Розеллы не заняло много времени. Через полчаса Мари вернулась с новыми сведениями. Розелла все еще сидела у секретера и писала следующее письмо, на сей раз длинное послание месье Батальяру.

– Среди прислуги нет ни одного человека, кто жил бы в замке семь лет, и только несколько – четыре или пять, – сказала Мари, довольная, что разузнала все, просто спросив служанку, которая давно работала на де Луимонтов. – Проблемы всегда создает мадемуазель Луиза. Никто не может угодить ей. Она никогда не перестает жаловаться. Говорят, и мадемуазель Софи была хороша, но ее сестра – настоящий тиран.

Розелла не удивилась. Значит, из-за вечного недовольства Луизы слугами невозможно узнать, случилась ли в замке какая-нибудь беда после той жуткой ночи криков.

– Спасибо, Мари, – поблагодарила Розелла, вновь взявшись за ручку. Но в это мгновение в коридоре послышались шаги. Мужские шаги, решительные и целенаправленные. Она испуганно взглянула на дверь. – У меня посетитель. Впусти его.

В перевязанной руке Себастьен держал письмо. Мари исчезла, оставив их вдвоем. На лице Себастьена отражалась борьба чувств. Гнев смешался с любовью, недоумение с беспомощностью. Он заговорил сухим утомленным голосом.

– Нам, кажется, есть что обсудить? – Себастьен потряс перед ней письмом.

Розелла встала.

– У тебя есть возражения моим планам? Только скажи.

– Боже праведный! – Он скомкал письмо и с яростью отбросил его в сторону. – Ты всего лишь расширяешь буфетную! Ты имеешь право делать все, что пожелаешь. Замок твой. Весь. Но, если ты хочешь рассказать мне о своих намерениях, зачем писать? Разве я живу не под одной крышей с тобой?

Розелла посмотрела на него, потом отвела глаза.

– Я думала, нам нужно видеться как можно реже.

Себастьен вздохнул, пересек застеленную ковром комнату и приблизился к девушке.

– Полагаешь, это что-нибудь изменит?

– Не понимаю тебя, – упрямо отозвалась она.

– Ты знаешь, что произошло между нами. Зачем ты притворяешься, что ничего не случилось?

Розелла подняла голову, ее лицо было очень серьезным.

– Со мной не случилось ничего нового. Мои чувства к тебе уходят корнями в прошлое и не могут развиваться ни в настоящем, ни будущем. Я подчинилась этому, и ничто не может измениться. А ты связываешь мой образ со своим желанием владеть замком, что абсолютно неправильно.

– Это неправда! – протестующе воскликнул Себастьен.

– Это правда, и ты должен принять ее. Умоляю, избавься от путаницы. Ради себя, ради Клодин и ради меня.

Себастьен нежно взял ее лицо израненными руками. В его глазах читалась мольба.

– Не могу. Я никогда не забуду вчерашний день, когда ты произнесла мое имя, а я обернулся и увидел тебя на лестнице. Не знаю почему, но я подумал, что ты вернулась ко мне, чтобы не покинуть больше никогда.

– Не говори так! – закричала Розелла, испугавшись. В его словах она услышала звук засова, скрип повернувшегося в замке ключа, который уже никогда не откроет дверь. Замок заключал ее в свои страшные объятия.

– Я думал, ты знаешь, что женитьба на Клодин – это брак по расчету, – произнес Себастьен с некоторым удивлением. – Я увлечен ею и в высшей степени уважаю, но не люблю так, как…

– Пожалуйста! – Кончиками пальцев Розелла коснулась его губ, заставляя молчать о том, что хотела услышать больше всего на свете. – Ты не должен говорить о своих чувствах ко мне. Ты не имеешь права даже словесно предать девушку, на которой женишься, а я не имею права слушать эти признания.

Себастьен взял ее за запястья и мягко убрал пальцы со своих губ.

– Я вытерплю упреки, – сказал он с печальной полуулыбкой, – и буду молчать. Но даже ты не сможешь остановить признания моего сердца.

Он обвил Розеллу руками, но не насильно-грубо, как вчера, а с трепетной нежностью, заставившей девушку растаять от счастья. Она видела его губы, тянущиеся к ней, и силы, казалось, покинули ее. Теперь во всем мире не существовало ничего, кроме его дурманящей близости, пьянящего запаха мужской кожи. Розелла скользнула ладонями по широким плечам Себастьена и сцепила пальцы за шеей любимого. Поцелуй был сладчайшим ощущением в ее жизни. Она впервые познала чудесное слияние с мужскими губами, желающими узнавать все о ней, но не властно, а обещая невообразимое наслаждение. Казалось, будто их губы встретились впервые, не помня вчерашнего столкновения.

Только когда Себастьен разжал объятия, мир снова обрушился на нее, и Розелла поняла, что совершила огромную глупость. Все преимущества, которых она добилась, теперь потеряны. Девушка отпрянула от Себастьена, дрожащие руки нащупали позади край секретера.