Нежданная ученица (СИ)

- Я знаю. Я спрашиваю, куда ты идешь?

- В город.

- Зачем?

- Просто так. Прогуляться.

- Прогуляться, значит? - он чуть сдвинул брови.

- Ага, - подтвердила Эйлар.

- Что ты сказала?

- Ой. Да.

- Что "да"?

- "Да", а не "ага".

- Ага, - подтвердил он и тут же скривился, - черт меня возьми. Твои дурацкие словечки стали прилипать и ко мне.

Эйлар с трудом сдержала смешок.

- Что у тебя в карманах? - продолжал допрос сэр Хьюго, недовольный тем, что простонародное словцо сорвалось с его губ.

- Ничего особенного.

Он щелкнул пальцами.

- Покажи.

На стол перед ним улеглись самые разнообразные предметы. Кошелек из черного бархата, расшитый бисером, носовой платок, зеркальце, гребень, несколько конфет и коробочка румян.

Эйлар скорчила гримасу и стояла с видом оскорбленной невинности.

- Ладно, - смилостивился сэр Хьюго, - забирай это. И не дуйся. Я просто проверил.

- Вечно вы подозреваете меня черт знает в чем, - строптиво отозвалась девушка.

- Заслуженно. Почти всегда заслуженно. И потом, что это за выражение?

- Вы сами так всегда говорите, - возразила она.

- Когда это? - сэр Хьюго сделал большие глаза.

- Только что сказали. "Черт меня возьми" сказали.

- Пример нужно брать с достойных, - пробурчал он.

- С кого? - уточнила Эйлар.

- Иди, - вероятно, иных аргументов у него не нашлось.

Разговор был закончен. Хмыкнув, девушка собрала со стола свои вещи и повернулась к двери.

- Не задерживайся слишком долго. Чтобы к ужину ты была дома.

- Угу.

- Слышала меня?

- Да слышала, слышала. К ужину быть дома. Я вернусь гораздо раньше.

- Конечно, - хмыкнул сэр Хьюго, - свежо предание. Не нравятся мне твои отлучки. Как выходной, так ты вечно шляешься, где попало. Это подозрительно.

- Я шляюсь? - Эйлар даже глаза вытаращила и обернулась, - где попало?

Ее удивило не сколько само выражение, а то, что его употребил ее учитель.

Он снова поморщился и махнул рукой, указывая ей на выход. А после ее ухода подумал, что раньше, чем он ее перевоспитает, сам испортится.

Эйлар наконец покинула дом, как того и хотела. Беседа с учителем немало ее повеселила. Она никогда не воспринимала всерьез его угрозы и предупреждения. Собственно говоря, как сэр Хьюго мог ее наказать? Выпороть? Это было слишком обыденно, а главное, затерто, что не производило на девушку впечатления лет с четырех, если не раньше. Порка для нее была привычней материнских поцелуев, а тычки, затрещины и подзатыльники нечто сродни поглаживанию по голове.

За пределами тихой, чинной и благопристойной улочки, где располагалась большая квартира сэра Хьюго, Тариола была шумной и многолюдной. Эйлар сразу окунулась в привычный с детства мир, где все было знакомо и понятно. Она неторопливо шла по улице, ловко лавируя среди многоголосой толпы. Редко кому-нибудь из прохожих удавалось задеть ее или коснуться хотя бы краем платья. Эйлар с детства научилась этой премудрости, нелишней в большом городе.

Магическая лавка Джоселин находилась довольно далеко, но пешие прогулки девушку не пугали. Сегодня на ней были удобные, мягкие туфельки, в которых можно пройти и не такое расстояние, совершенно не устав. По пути Эйлар с интересом поглядывала по сторонам, хотя полагала, что за десять дней ничто не могло измениться столь сильно, чтобы она это заметила.

Однако, в самой Тариоле за время ученичества Эйлар произошли большие перемены. Главной из них была смерть старого властителя несколько месяцев назад. Его похороны прошли куда пышнее чьей-нибудь свадьбы. Но горожан поразило не это.

Не секрет, что у прежнего властителя Тариолы и прилегающих к ней земель не было прямых наследников. Как он ни старался, но ни одна из его жен не сумела родить ему ни одного наследника. А жен у властителя было четыре. И все они не оправдали его надежд, за что по очереди подвергались немилости и были сосланы на дальние окраины. Правда, злые языки поговаривали, что не в женах тут дело, однако, дальше сплетен дело не шло.

И вот, из-за этой досадной, даже трагической неприятности, после смерти старого властителя престол перешел к одному из дальних родственников. И что куда сильнее возмущало, удивляло и шокировало народ, этим родственником была женщина. Совсем еще молодая, двадцатилетняя внучатая племянница, ныне властительница Эгленис. Женщина - властительница, почти неслыханное дело. Придворные тихо роптали и выражали свое недовольство всеми доступными и приемлемыми способами. Но поделать тут ничего было нельзя - такова последняя воля покойного властителя.

Что куда сильнее возмущало придворных, советников и прочих царедворцев, у прежнего властителя остались племянники, дети его давно умершей сестры, и среди них был один мужчина. Именно его все прочили в новые властители и их разочарование от странного решения покойного было слишком велико. В самом деле, какое возмутительное безобразие! Назначать правительницей города женщину, когда под рукой имеются гораздо более ближние родственники, а главное, мужского пола.

Правда, все недовольства выражались шепотом и никогда - в открытую.