Нежданно-негаданно

— Как же, обязательно посмотрю. Со специальной комиссией по лесу ходить буду, — ответил он и кивнул в сторону Женьки: — Его дядя в ней главный.

Это меня обрадовало. Значит, дядя Миша увидит нашу работу. Может, и моему деду что-нибудь скажет.

Повели мы нашего ревизора на делянку. Дед Аким сразу стал серьёзным и придирчивым. И листья-то у деревьев, которые жучки источили, мы не срезали, и кучи с мусором близко к стволам сложили. Одну велел даже перетащить.

— А то, как запалим, взовьётся огонь и слижет у берёзок кору.

Мы оттащили мусор подальше.

Но в конце концов дед Аким нас похвалил:

— Выйдут из вас работники. По совести всё прибрали. — И стал искать сухую берёсту, чтобы поджечь мусор.

— А фейерверк? — напомнил ему Яша.

Дед Аким крякнул и махнул рукой:

— Ладно, устрою.

Он нашёл в самой дальней от деревьев куче мусора длинную палку, расщепил её с одного конца и воткнул в макушку кучи. А в расщелину вставил сосновую ветку с сухими хвойными кисточками. Потом поджёг кучу в нескольких местах. Мусор быстро разгорелся, и огонь побежал вверх по палке. Дед Аким весело объявил:

— Ну, счас начнётся! Разбегайтесь за кудыкины горы!

Не зная, что будет, мы отошли от кучи подальше. Фейерверк в самом деле получился. Как только огонь коснулся сухих сосновых кисточек, они вспыхнули и заискрились в воздухе, точно маленькие трассирующие пульки.

— Чем не салют? — крикнул дед Аким. — Вам, в честь хорошей работы.

Мы дождались, пока прогорят обе кучи, засыпали угли землёй и вернулись на нашу стоянку, то есть на то место, где мы обедали и спали. Дед Аким тотчас подошёл к леснику, приложил руку к своему вконец изношенному картузу и отрапортовал, точно всё ещё находился в партизанском отряде:

— Осмотр местности произвёл. Делянка прочищена на совесть. Ферверк для ребят соорудил.

Вот бы он так моему деду доложил!..

Глава двадцать вторая. Клеенчатый свёрток

Наступила пятница. Вечером мы должны были уйти домой.

— Пойдёмте через хвойный бугор, — попросил нас Яша, — может, я там ёжика словлю. С ёжиком мне мамка не будет мешать заниматься. Я его научу яблоки к себе в домик таскать.

— Ёжики и без твоего ученья яблоки в норы таскают, — сказал Женька.

— Так то к зиме, — возразил Яша, — а у меня в любой день будет и для потехи.

— Я прошлым летом видел ёжика на хвойном бугре, — сказал Андрюша, — покажу, где.

Но после обеда, когда мы подпалили последнюю кучу мусора на новой просеке, за Андрюшей приехали на мотоцикле отец с матерью. Мать у Андрюши очень красивая. Высокая, даже немного повыше отца, стройная, с чёрными, зачёсанными назад волосами. Андрюша чем-то походил на неё.

Мать отчитала Андрейку за то, что он не приходил ночевать. Об этом они, оказывается, не договаривались. А потом сказала:

— Умойся и едем. Я тебе пальто присмотрела в городе.

Андрюша поглядел на нас, развёл руками: дескать, ничего не поделаешь, и побежал умываться. Минут через десять они укатили. А Яша, Женька и я пошли домой через хвойный бугор.

— В войну в этих местах партизаны хоронились, — сказал Яша, — отсюда они в разведку ходили, вражеские машины с оружием взрывали. В краеведческом музее фотография есть, что они от фашистского штаба после налёта оставили.

Мне тут же пришла в голову мысль: узнать о каком-нибудь партизанском подвиге, про который ещё ничего не известно, и сообщить о нём в музей.

Только я так подумал, как Женька выхватил у меня компас и объявил:

— Мы отряд неуловимых мстителей. Идём наносить удары за погибших товарищей, — и спрятался в кустах от воображаемого вражеского патруля. А потом перебежал к сосне, да как закричит в восторге: — Вот это соснища! Втроём не обхватим.

В самом деле, у нас троих руки не сошлись.

— Сколько же ей лет? — ахнул Женька.

— Боле сотни, — решил Яша, и мы все трое задрали вверх головы.

Сосна была величественная. Метрах в четырёх от земли она расходилась на два ствола. Один зелёный и густой, а на другом уже были сухие ветки. Расщелина между ними широкая, прямо как трон. Забраться бы и посидеть на ней. Да как? Ниже расщелины на сосне не было ни одного сука. Только из середины трона росла в сторону зелёная ветка. Точно опахало какое.

— На лиру эта сосна похожа, на большую лиру, — сказал я.

— Какую ещё лиру? — удивился Женька.

— На какой боги играют.

— Где ты их видел, богов-то? — захохотал Женька.

— В книжке по древней истории.

— Эта сосна тоже древняя, — сказал Яша.

— Ещё какая, того гляди, рассыплется. — Женька стукнул по ней палкой и замер от изумления. Сосна глухо и протяжно зазвенела, точно внутри её перекликнулись стоящие на карауле маленькие оловянные солдатики. — Вот это звон! Как в пустом доме.

— В ней что-то есть, — насторожился Яша и приставил к сосне мой компас. — Чуете? Стрелка с юга к сосне метнулась. Клад, поди!

Мы бросились к компасу. Верно! Стрелка указывала прямо в ствол дерева.

— Долбить надо тут, — лихорадочно зашептал Женька. — Сокровища в сосне. Наверняка фашисты захоронили, когда утекали. Чтоб нашим не досталось. Мошкин, будь на страже! Мы сгоняем за инструментом.