Нежданно-негаданно

Тотчас же к Баальбекской террасе со всех сторон устремились вертолеты. Как только первый из них неподвижно повис над гигантскими каменными блоками, в приемниках наземных команд послышался прерывающийся от изумления голос пилота;

— Командир, там, внизу, — огромное яйцо… Оно открывается, и из него вылезает что-то… кто-то… Человек? Да! Человек! Он потягивается, словно долгое время сидел неподвижно. Одежда? Черт ее знает! По-моему, он просто голый… Собираюсь ли я приземляться? В конце концов надо же кому-то это сделать! Сажусь. Попытаюсь вступить с ним в контакт. Будут еще распоряжения? Хорошо, немедленно передам обо всем, что случится. Со мной мои ребята. Кинокамера в порядке.

Итак, безрассудно смелый парень приблизился на двадцать метров к «гостю из космоса», блаженно растянувшемуся на травке, и крикнул ему:

— Эй там, кто вы такой?

Человек улыбнулся и что-то лениво ответил. К своему удивлению, пилот его понял. А когда понял, что он понял, еще больше удивился. Потому что «некто» говорил на древнегреческом языке, а пилоту в юности пришлось четыре года с отвращением зубрить бессмысленные и, по его мнению, никому не нужные греческие слова в частном лицее Гектора Икономиди, куда его послала учиться бабушка-гречанка.

Итак, пилот понял, что гость спросил его:

— Кто ты?

Как только первый шок прошел, обрывки полузабытых фраз на смеси древнегреческого с новогреческим (наследство бабушки и Гектора Икономиди) медленно выплыли из тайников его сознания, и он ответил:

— Я пилот. А ты?

— Я Одиссей с Земли.

— Из какой страны?

— С Итаки, из Эллады.

— Давай без шуток. Греция не запускает космические корабли.

— Почему?

— Потому что у нее нет для этого возможностей.

— Странно ты говоришь, и слова какие-то непонятные. Кто тебя учил? Или ты раб? А где тебя купили?

— Нигде меня не покупали, и я не раб.

— А кто ты? И откуда у тебя эта огромная стрекоза, на которой ты прилетел?

— Что-о?

— Вот видишь, ты меня совсем не понимаешь. Мне нужно многое объяснить тебе, а ты для этого недостаточно развит.

Пилот пропустил колкость мимо ушей и крикнул в микрофон:

— Командир, пусть ребята включат резервные тлагнитофоны. — Затем обратился к тому, кто называл себя Одиссеем: — Готово! Рассказывай!

— Все сначала? Я родился на Итаке, и зовут меня Одиссей…

— Прости, но, может быть, мы обойдемся без литературных отступлений?

— Слушай, парень, ты хочешь, чтобы я продолжал, или нет?

— Хорошо, валяй дальше!

— Я совершил много подвигов, и их воспел слепой старец. А когда мои земные дни пришли к концу, боги не послали меня на Елисейские поля, как других героев, а отдали мое тело Цирцее, которая воскресила меня и даровала бессмертие. Все это подробно описано в поэме «Теогония». На этом заканчиваются предания людей и начинаются мои самые великие и никому еще не известные подвиги…

— Минуточку! Командир, вы меня слышите? Ничего не понимаете?.. А думаете, я что-нибудь понимаю? Разрешите дать вам совет: пригласите кого-нибудь, кто хорошо знает древнегреческий, он лучше меня разберется во всей этой галиматье… Этот человек называет себя Одиссеем. Да, да, тем самым, из «Илиады». Нет, он мне не кажется сумасшедшим, скорее… он нас разыгрывает… Да, постараюсь… Продолжай, пожалуйста!

— С кем ты разговариваешь? С кем-нибудь из богов?

— Ой, не смеши меня! Бог! Пузатый старикашка с красным носом! Ах, простите, командир!.. Я говорю со своим начальником — что-то вроде вашего Агамемнона, если, разумеется, ты меня не водишь за нос!

— А что эти значит — «водить за нос»?

— Ну… вообще-то… обманывать… Ты прости меня, пожалуйста… и продолжай дальше…