Нежелание славы

2-й вельможа: Да и небывалое это… Во всемирной истории нет прецедента… Чтоб власть добывала корм для народа, а не наоборот…

Король: Нет прецедента – так будет! Так уж «добываете»! Они вас действительно кормят – а вы их так… символически! Ритуально… Ведь кланяюсь я им первым! Мол, слуга их… А чей я слуга? Да ваш, трутней таких… Черт бы вас взял! Я соблюдаю ритуал и форму – и вы соблюдайте! Одно поле вскопать, шум подняли! Неужели боитесь животы растрясти? До собственных жен уже не добраться!

1-й вельможа: В Древнем Риме патриции…

Король: Эка куда хватил!.. Ступайте! Я велел – не отступлюсь! И лично, лично – кто пошлет в замену: накажу!

2-й вельможа: Да мы, ваше величество, деньжатами бы… Охотно… А то еще вырастет или нет эта картошка… Форму теряем.

Король: Откупиться от народа теми же деньгами, что у него наворовали? Канальи! Что вы делаете! Короля вязать! Гофмейстер! И ты Иуда! Вот для чего шнур протянул!.. Не стаскивайте меня с трона! Я законный король!.. Ой, ой – панталоны мне порвете!

1-й вельможа: Итак, отныне – я ваш король! На колени! Присягайте! Привести кардинала!.. Увести короля – то есть – пленника! В подземелье его!.. Он нас назвал рабами! Да, мы не умеем копать землю и сажать картошку для бедных – но мы ничего не боимся! Даже предающих нас королей! Стало быть, мы достойны быть вельможами! Почему не идет кардинал?.. Военный министр, встать! Как солдаты? Не пойдут против меня? Не взбунтуются в защиту старого короля – то есть, пленника? Всех под ружье! Солдат солдатами же оцепить!

Военный министр: Да, ваше величество… Я велел офицерам объяснить всем солдатам, что мы сажали отравленную картошку. Чтоб ею истребить бедных, нищих, бездомных…

1-й вельможа: Солдаты поверили?

Военный министр: Относительно. Солдаты всегда верят офицерам… относительно…

1-й вельможа: Без философии! Что надо сделать?

2-й вельможа: По-моему, нужно, чтоб король, то есть – пленник наш, сам об этом сказал им… Надо вернуть его из подземелья… Солдаты из простолюдинов ведь, взывают к милосердию…

1-й вельможа: И ты думаешь, он согласится на такую ложь?.. То есть будет врать против самого себя?

2-й вельможа: Согласится. Во-первых, ложь лучше виселицы… Во-вторых, он сам не меньшей ложью пришел на трон…

1-й вельможа: На что намекаешь? Король и трон не могут обойтись без лжи? В меня метишь?..

2-й вельможа: Я, так сказать, в историческом разрезе ваше величество…

1-й вельможа: Стало быть, бандиты нас честнее? Грабят, убивают, но не лгут?

2-й вельможа: Ваше величество! Я первый присягаю вам в верности!.. Остальное, согласитесь, суемудрие, занятье для мозгляков! Разрешите мне приготовить преступное признание короля-отравителя? Он ведь всегда по писанному говорил. Кстати, его очки на полу.

1-й вельможа: Ступай! Займись этим. Вместе с военным министром! Но без плутней! Иначе – сам повешу! И этому научился!

2-й вельможа: Естественно, ваше величество…

Гофмейстер: Да здравствует король!

Вся знать: Да здравствует король!

И завершенность, и совершенство

Что такое художественный текст? Не отрывок, а именно законченный – в виде рассказа, повести, любого жанра прозы?.. Опять скажем – «живопись словом», «красочная изобразительность чувств и переживаний», «образная речь» и все то прочее, что обычно говорится во всех подобных случаях…

Но попробуем первозданно, непредвзято, взглянуть на страницу-другую такого текста. Скажем, чеховского «Учителя словесности».

Есть тут – и обстоятельственная информация, так сказать, где вроде нет ни «живописи», ни «образности», ни «чувств». Это вроде титров на кинолентах немого кино – или, что одно и то же – некий голос «ведущего за кадром». И это, конечно, ненавязчивый голос автора, который и есть, и как бы нет его: он за кадром. Вот она, «информация», уже в самом начале рассказа.

«Послышался стук лошадиных копыт о бревенчатый пол; вывели из конюшни сначала вороного Графа Нулина, потом белого Великана, потом сестру его Майку. Всё это были превосходные и дорогие лошади. Старик Шелестов оседлал Великана и сказал, обращаясь к своей дочери Маше: – Ну, Мария Годфруа, иди садись. Опля!».