Читаем Нежеланное путешествие в Сибирь полностью

Было совершенно очевидно, что с уходом незваных гостей ничего не кончилось, а все только начинается. Могло даже случиться, что через полчаса они бы явились снова, на этот раз уже с ордером на задержание. Если, как мне казалось, против меня не было никаких улик, чтобы завести уголовное дело, то я был уязвим в другом отношении: уже почти год я нигде не работал на постоянной работе и, таким образом, подпадал под так называемый "Указ об усилении борьбы с лицами, ведущими паразитический антиобщественный образ жизни". Этот указ, принятый в 1960 году после шумной газетной кампании против "тунеядцев", предусматривал для лиц, более месяца нигде официально не работающих, выселение на срок от двух до пяти лет в традиционные русские места ссылки, Север Европейской России, Сибирь и Дальний Восток, "с обязательным привлечением к физическому труду". Этой карательной мерой, по-видимому, хотели убить сразу несколько зайцев: ликвидировать безработицу, обеспечить рабочей силой отдаленные районы и очистить большие города от "антиобщественных элементов". Указ представлял также удобное средство для расправы с неугодными лицами из интеллигенции, как это 6ыло, например, с ленинградским поэтом и переводчиком Иосифом Бродским, высланным на Север в 1963 году. На меня, правда, этот указ не должен был распространяться, потому что я жил вдвоем с парализованным отцом, инвалидом первой группы, которая давалась только людям, нуждающимся в постороннем уходе, но при желании этим могли пренебречь. Поэтому я решил уйти пока из дому и избегать всяких контактов с милицией, пока не устроюсь на постоянную работу.

Я взял записную книжку, деньги, некоторые материалы по искусству, в частности, каталог выставки Зверева, собрал рукописи своих пьес, работу над которыми я и считал настоящей своей работой, но, увы, не такой работой, справку о которой я мог бы представить в милицию, попро-щался с отцом, сказав, что к нему ежедневно будет заходить моя приятельница, и вышел на улицу по черной лестнице: я боялся, что меня еще могут поджидать у парадного подъезда.

Я хотел устроиться секретарем или библиотекарем к какому-нибудь профессору-историку, так как такая работа была бы более или менее синекурой, об этом я думал еще раньше, зная, что рано или поздно встанет вопрос о постоянной работе. Ничего определенного мне в тот день не обещали и просили позвонить завтра. Как я понял, надежды здесь было мало, но на тот случай, если мне откажут, у меня был еще один интересный вариант, о котором я скажу дальше. Весь день прошел в звонках и разъездах, и только вечером я приехал к своим друзьям и рассказал им о своих злоключениях.

Как я уже писал, мне была неприятна мысль, что американцы могут подумать, что я специаль-но спровоцировал встречу у меня, выполняя чье-то указание. Кроме того, если даже дипломат, который знал меня довольно давно, и не подозревал во мне провокатора, он мог думать, что, оказавшись в руках госбезопасности, я могу быть как-то использован против него, дать какие-то, пусть мнимые, показания, на основании которых он был бы объявлен персоной нон-грата. В таком случае, если не он, то его начальники в посольстве могли поторопиться прежде всего сами как-то очернить меня в глазах госбезопасности. Поэтому я попросил мою приятельницу прямо сейчас съездить к дипломату домой, чтобы сообщить ему, что я на свободе, и успокоить его. Кроме того, я считал, если так можно сказать, делом своей чести все-таки предоставить "Ньюсуику" интервью со Зверевым и просил передать дипломату, что если Коренгольд согласен, завтра в первой полови-не дня ему передадут фотографию Зверева в больничном халате вместе с ответами на вопросы журнала.

Я тщательно объяснил ей, как найти квартиру дипломата, и даже нарисовал план, потому что замешкайся она возле дома и начни смотреть, правильный ли это номер и нужный ли подъезд, к ней подошел бы милиционер, дежуривший возле автомашин, и стал бы спрашивать, к кому она идет и зачем. На всякий случай я объяснил ей, что нужно говорить при этом, но до дверей квартиры дипломата она добралась беспрепятственно. За дверью раздавалось много женских голосов сразу, по-видимому, у дипломата были гости. Когда она позвонила, голоса на мгновение стихли и затем возобновились с новой силой. К двери никто не подходил. Тогда она позвонила еще раз. Шум в квартире усилился, но двери не открывали. Она звонила еще несколько раз, но все безрезультатно, впрочем, было такое впечатление, что кто-то стоит у самой двери. Тогда она решилась на крайнее средство и стала колотить в дверь.

Тогда дверь открылась, и дипломат вышел на лестничную площадку, здесь они и говорили. Дипломат был очень взволнован и, перебивая мою приятельницу, сначала все время повторял: "Это новая провокация... Это новая провокация..." Потом он спросил: "Что с Андреем и Димой? Они в тюрьме?"

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука