Нежеланный гость

Лорен посмотрела Дэвиду в глаза и поняла: этот человек ей не верит. Он ее не защитит. Она снова закрыла глаза и рухнула на пол.

Она сидела на полу со скованными руками, прислонясь спиной к дивану, и слушала приглушенные голоса вокруг.

Она им ничего не скажет. У нее есть право хранить молчание, и она им воспользуется.

Когда Иэн пригласил ее на этот проклятый уикенд, она и представить не могла, что ее ждет. Ничего подобного она не планировала.

Лорен вспомнила их первый вечер в отеле. Дана не понравилась ей с первого взгляда. Сначала ей показалось, будто дело в том, что девушка кого-то ей напоминает. Только за ужином она поняла, кого именно. После того, как Дана со смехом сказала: «Звук был такой, словно кто-то упал с крыши». Тогда-то Лорен и поняла, кто она такая. Ее сердце глухо застучало, на лбу выступила испарина. Ее бросало из жара в холод.

Дана, когда-то называвшая себя Дани, не подавала виду, что ее узнала. Пока не проговорилась про «крышу». Тогда до Лорен дошло, что все это время Дани просто притворялась – она всегда была хорошей актрисой. Хотя Дани, очевидно, хотелось дать Лорен понять, что она ее узнала.

Обе они изменились. По крайней мере внешне.

Это было так давно. Прошло целых пятнадцать лет – полжизни. Лорен была тогда невзрачной, замкнутой девчонкой с лишним весом, которую Дани безжалостно травила. Тем не менее, она ее узнала.

Дани тоже с тех пор сильно изменилась. В пятнадцать она была грубой, заносчивой девицей с коротко стриженными волосами. В своем новом образе Дана превратилась в утонченную, роскошно одетую женщину с безупречными манерами – неудивительно, что Лорен не сразу сообразила, кто она. Но она не сомневалась, что за показным фасадом скрывается прежняя заносчивая оборванка Дани. Глядя на Дану, никто не сказал бы, что когда-то она жила в убогом приюте, вымещая злость, отчаяние и страх на тех, кто не мог за себя постоять.

Лорен тоже оставила прошлое позади и не хотела, чтобы оно открылось. Теперь у нее был Иэн, и она не могла позволить Дане все разрушить. Необходимо было убедиться, что Дана ничего не скажет.

Остаток вечера прошел как в тумане. Пока Иэн трахал ее на черной лестнице, ее мысли были далеко. Что, если Дана заговорит?

Лорен убеждала себя, что Дане есть, что терять. Она собиралась замуж и, естественно, за богача. Разумеется, Дана постаралась скрыть от Мэтью свое неприглядное прошлое. Она, конечно, не хотела, чтобы этот лощеный миллионер узнал, из какой грязи она вышла. Но ведь Дане известны кое-какие секреты Лорен, и они ни в коем случае не должны были всплыть.

Как ей не повезло!

Ей показалось, что она снова вернулась в то страшное время. Тогда она была вне себя от ярости. Ее забрали из дома и отправили в проклятый интернат на другом конце города. Родители с ней не справлялись и, видимо, решили преподать ей урок. Как она их за это ненавидела! Отцу она осточертела, но мать… Мама думала, что Лорен просто несчастлива. Бедная многострадальная мама. Она никогда по-настоящему не понимала, кто такая Лорен.

В приюте было паршиво. У нее даже не было собственной комнаты: приходилось делить ее еще с двумя девочками. Одной из них была высокая, худая, озлобленная Дани. Лорен так не узнала, что за история с ней приключилась: они никогда не говорили о доме и не обсуждали, как попали в этот гадюшник. Единственную на шестерых ванную как будто никогда не чистили, а еда была почти несъедобной. Но Лорен все равно ела. Ела и ненавидела себя за то, что набивает желудок, заедая стресс.

Они частенько поднимались на крышу интерната. Сейчас ей и самой с трудом в это верилось, но они просто залезали на телебашню на заднем дворе и перебирались оттуда на крышу. Дом стоял в конце улицы, и, чтобы остаться незамеченными, достаточно было держаться на задней части крыши. Они тусовались там часами, покуривая сигареты, украденные Дани у миссис Пурселл – женщины, которая должна была за ними присматривать. Как-то раз один из приютских детей, Лукас – ему было тринадцать, но выглядел он младше, – забрался на крышу вслед за ними и попросил у Дани покурить.

Дани послала его куда подальше.

Мальчик продолжал канючить, пока Дани не сказала ему, что его родители были торчками и никогда его не заберут: она подслушала, как соцработник говорил миссис Пурселл, что они передознулись, так что он теперь сирота. Она и правда бывала бессердечной сукой.

– Ты врешь! – по щекам Лукаса побежали злые слезы. – Я на тебя пожалуюсь!

– Удачи, – сказала Дани, стряхивая пепел. – Боже, какой же ты малявка, – добавила она.

Потерпев поражение с Дани и пытаясь выместить боль на ком-то еще, Лукас повернулся к Лорен и с несвойственным его возрасту презрением произнес:

– Ты жирная уродина!

Внезапно для себя самой Лорен вскочила и без единой мысли в голове столкнула его с крыши.

Дани потрясенно повернулась к ней.

– Господи! Ты сама-то поняла, что сейчас сделала?

Они посмотрели вниз: мальчишка неподвижно лежал на камнях. Вокруг его разбитой головы растекалась кровь. Они удрали в торговый центр и не возвращались до самого ужина.