Нежеланный

— Довольно, Лерой, у твоего отца не получилось переселить меня на другой факультет, даже несмотря на его ходатайство. Выгнать меня из школы у вас тоже не получилось, и что теперь, хотите меня убить?— я нервно хмыкнул. — Да, конечно, это же такое важное дело для отпрыска знатной магической семьи, можно даже сказать, это дело первостепенной важности. Сравнять с землей грязь, уже и так находящуюся там. Лучше не лезь ко мне, папенькин сынок, а то я ведь не посмотрю, что у вас денег больше, чем у Малфоев, и расскажу всей школе о твоей замечательной привычке разговаривать во сне. Знаешь, ты так забавно лепечешь: «Мамочка, а можно мне еще конфетку? Папа, я хочу новую скоростную метлу. Галеоны. Галеоны» Слушай, Ульрих, а может у тебя синдром сороки — тянешь себе все блестящее? Вот значит кто «одолжил» у Натана его браслет, — очередной толчок прибил, меня к перилам.

— Лучше помалкивай, Эванс. А то всем станет известно, что старший брат Гарри Поттера, мальчишка без семьи и рода явно преклоняется Темному лорду, да и учится на Слизерине. Я думаю, этому поверят намного охотнее, чем тому, что я разговариваю во сне. Да если еще подкрепить это парочкой слухов о твоем нездоровом интересе к мальчикам из богатых и знатных семей: Тендэрнес, Пур. И тогда ты сам будешь желать перевестись из этой школы куда-нибудь в Гималаи, — брызгая слюной, долговязый Лерой тыкал мне в плечо волшебной палочкой, злобно сверкая глазами. Маленький сукин сын напал на меня сзади и разоружил, так что теперь я стою у перил лестницы на седьмом этаже, безоружный и под прицелом — интересная ситуация.

— И что ты сделаешь? Сбросишь меня вниз? — нужно чтобы он отвлекся, тогда я смогу применить магию и незаметно его оглушить. Главное, чтобы он отвлекся, задумался на мгновение и перестал сверлить меня взглядом.

— Все-таки, не зря тебя называют лучшим студентом, — сильнейший магический толчок в грудь, и я чувствую, как ломаются под моей спиной перила и начинается свободный полет. Сознание примечает отдельные события, глаза замечают мелкую крошку камня, озлобленную гримасу на лице этого придурка. Я вижу, как он произносит какое-то заклятие, пользуюсь моей палочкой и бросает ее вниз. Последней мыслью, прежде чем я потерял сознание, было осознание того, что единственный звук, который я смог различить во всей этой катавасии — это звук разворачивающейся лестницы.

Глава 8. Водоворот.

Монотонные будни у Дурслей стали для меня теперь не такими скучными. Разумеется, мои дражайшие родственники не изменили своего отношения ко мне. Я все так же убирался в доме, ухаживал за цветами, жил в чулане под лестницей, донашивал старые вещи Дадли, но теперь у меня был повод делать это все намного быстрее, чтобы прочитать очередное письмо от брата или Эммета. Письма всегда появлялись в одно и то же время: вечером на моей подушке.

И если письма Джаспера были довольно лаконичными — он описывал какие-нибудь смешные истории и делал выписки заклинаний, которые могли бы мне пригодиться в жизни, — то письма Эммета были жутко многословными. Он давал подробную опись всего, что было более или менее интересно, копировал почти все книги с какими-нибудь родословными, гербами, правилами, при этом всегда написав большими буквами: «ТЫ ДОЛЖЕН ЭТО ЗНАТЬ — УЧИ. ПРИЕДЕМ — СПРОШУ!» Волей-неволей пришлось учить, брат подтвердит — диктаторские замашки его друга в отношении занятий еще те.

Но намного интереснее было неожиданно врываться в мысли Джаспера. Он не сразу соображал, что я слушаю его, и думал о чем-то своем. Чаще всего он думал о какой-то непонятной ерунде: квадратный корень из Пи; волны, возникающие вследствие интерференции волн, распространяющихся во взаимно противоположных направлениях; поскольку синий цвет находится на коротковолновом конце видимого спектра, он больше рассеивается в атмосфере, чем красный. Благодаря этому, если посмотреть на участок неба вне Солнца, мы увидим голубой свет — результат рассеяния солнечного излучения. Во время заката и рассвета, свет проходит по касательной к земной поверхности, так что путь, проходимый светом в атмосфере, становится намного больше, чем днём. Из-за этого большая часть синего и даже зелёного света покидает прямой солнечный свет в результате рассеяния, благодаря чему, прямой свет солнца, а также освещаемые им облака и небо вблизи горизонта, окрашиваются в красные тона — и прочие малопонятные мне вещи.

Рождество в этом году было на удивление скучным. Проще говоря, из-за пришедших к Дурслям гостей меня заперли в чулане значительно раньше. Перечитывая очередное отчетное письмо Эммета (интересно он бабушке своей пишет такие же нудные письма или ограничивается парой фраз: «Никого не убил. Сам не умер. Все хорошо. Эммет.») я уже начал подумывать, как бы приоткрыть магией дверь и посмотреть, как проходит праздник, — больно уж шумно они там веселились.