Читаем Нежелательный вариант полностью

Нежелательный вариант

Сталин (раскуривая трубку): Мнэ адну девочку оставьте, я ее буду на руках держать.

Ленин: И мне штучек десять… нет, семь… ну, пять доставьте в Горки на Новый Год, я с ними буду хоговод водить. (Присаживается на ступеньку трибуны, быстро пишет.)

Крупская: Володенька, что ты там все пишешь?

Ленин: Мандаты, Наденька, мандаты.

Крупская (выпучивая глаза, обиженно): Сам ты лысый хуй.

Каменев: Да, укатали сивку крутые Горки…

Звонит телефон.

Сталин (берет трубку): Ленин и Сталин у прямого провода. Нэт… Нэт… Нэт.. (Кладет трубку.) Ходоки пришли. Фэликс, разбэрись.

Дзержинский (выходя с обнаженным маузером): Ну, кто еще хочет комиссарского тела? (Слышны выстрелы.)

Зиновьев: Хуй им, а не чаю!

Ленин (читает написанное): Социалистическая геволюция, о необходимости котогой так долго и упогно говогили большевики – свегшилась!

Сталин: Вах!

Ленин (продолжает читать): Из всех искусств для нас важнейшим является вот такое кино.

Арманд: Ах, только для тех, кто не знаком с высоким искусством любви…

Крупская (выпучивая глаза): Когда же прекратится это блядство!

Сталин (хмуро): Заткнитэсь, бляди, когда джигиты говорят. Товарищ Ленин, партия может найти вам другую вдову. Чтоб она нэ пучила глаза на товарищей по партии.

Дзержинский (входя с мешком): Владимир Ильич, это вам от ходоков (достает из мешка водку, хлеб и сало).

Ленин (вертит в руках пустой мешок, отдает обратно): Все лучшее – детям!

Дзержинский (примеривая мешок): Вот наловим по подвалам – хоп! – а мешок уже есть.

Сталин (пьет водку, разглаживает усы): Жить стало лучше, товарищи, жить стало веселей.

Троцкий (высокомерно): А сало кошерное?

Ленин: Пгоститутка. (Ломает каравай): Я же говогил, что должен быть хлеб в стгане, товагищи.

Троцкий (высокомерно): Гусь свинье не товарищ.

Ленин: Да? Тогда я полетел. В Цюгих.

Троцкий: Из вас товарищи, как из моего хуя оратор: встанет – и молчит.

Дзержинский (не расслышав, стреляет в потолок): Стоять!!! Молчать!!!

Ленин (выпив, мечтательно): Помню, батенька, в апгеле семнадцатого выпил я водочки из чайника, потом забгался на бгоневичок, и тако-ого наговогил…

Зиновьев: Из какого чайника?! Мы же вместе писали апрельские тезисы!

Сталин: Грамотный очэнь, да?

Крупская (пуча глаза): Так вот почему мне пришел тогда счет за вытрезвитель!

Ленин (хмелея): Выйду я на хуй из такого ЦК! Тут геволюция в опасности, а они о каких-то счетах, каких-то чайниках!

Сталин: Рэволуция нэ целка. Патэрпит.

Ленин: Обгащусь к нагоду!

Сталин: И что ты ему скажэшь? «Снымай штаны, вставай раком, еще эбать буду»?

Троцкий (патетично): Рак, этот символ мелкобуржуазной стихии мещанства, пятящийся в смертельном страхе от рокового меча карающего гнева угнетенных масс!.. Дайте чаю горло промочить, пересохло…

Зиновьев: Пошел на хуй!

Ленин: Проклятый чайник, ты завалил всю скобяную промышленность! (Дает пинка Каменеву.)

Каменев: Мы выступаем против необдуманных шагов.

Ленин: Коба, блядь, я жив не буду, стгеляй!!!

Крупская: Вовка, прекрати истерику, не шлялся бы в Париже по блядям – не подцепил бы сифон. Ну пойдем в туалет, я тебе подрочу, успокоишься.

Ленин: Феликс Эдмундович, а вы никогда не пгобовали заниматься онанизмом?

Дзержинский (почесывая пах): Ну что вы, Владимир Ильич…

Ленин: А пгепгиятнейшая, доложу я вам, батенька, штука! И очень успокаивает.

Троцкий (патетично): И вечный бой! Покой нам только снится! Бегут рабочие от нас через границу!

Сталин: Кармить нэ надо, они и нэ пабегут.

Дзержинский (чешет ухо): Расстреляем хамов, пся крев, в чем вопрос.

Троцкий (высокомерно): А в том, что мы еще не все взяли.