Нежить

Аот кинул взгляд на стену над воротами. Судя по всему, кипевшая там схватка также подошла к концу, и, хотя отсюда он не мог разглядеть Барериса, боевой маг понял, что бард также одержал победу. Иначе уцелевшие стражники уже попытались бы прикончить находившихся на земле врагов и снова захлопнуть ворота.

— Труби в рог! — крикнул Аот, или, по крайней мере, попытался крикнуть. Его голос скорее походил на шепот.

Но, очевидно, Барерис все же его услышал. Он дал сигнал. Грифоны взмыли в воздух и двинулись по направлению к городу. По дороге застучали копыта — всадники также последовали их примеру.

Барерис, чей меч был весь покрыт кровью, спрыгнул со спины Танцора. Когда он увидел Таммит, глаза его широко распахнулись. Бросившись к ней, он заключил её в объятья.

— Я все ждал, когда же ты появишься. Если бы до утра ты меня не нашла, я бы повернул назад, чтобы тебя отыскать.

Наблюдая, как они прижимаются друг к другу, Аот ощутил укол зависти. Никогда в своей жизни ему не приходилось испытывать столь неистовой и яростной страсти, как та, которую Барерис питал к Таммит, а она — к нему. Единственной, к кому он чувствовал нечто подобное, была Чати, но она умерла много лет назад, и он полагал, что по этой причине в глубине души навсегда останется одинок.

Но, с другой стороны, ему не приходилось беспокоиться о том, что какая–нибудь из его случайных любовниц или шлюх вырвет ему глотку в порыве страсти, так что, возможно, одно другого стоило.

В любом случае, сейчас было не время об этом размышлять.

— Лучше бы нам уйти с дороги, — произнес он. — А то как бы рыцари нас не затоптали.

— Ага, — произнес Барерис. Они отошли в сторону.

— Я пыталась вас отыскать, — произнесла Таммит. — Но сейчас к югу направляется слишком много маленьких отрядов, некогда бывших частями нашей армии. Мне потребовалось немало времени, чтобы определить, в каком из них вы находитесь, в особенности учитывая то, что днем мне пришлось прятаться.

— Кроме нас, кто–нибудь из наездников уцелел? — спросил Аот.

— Да, я видела нескольких.

— Благодарение Огненному Владыке. И тебе спасибо — за то, что в нужный момент пришла мне на помощь.

— У меня не было выбора, иначе нам никогда не удалось бы открыть эти ворота, — произнесла вампирша, — Но… я и сама этого хотела. Мне было не все равно, — она говорила как человек, внезапно узнавший о себе что–то новое, хотя Аот не понял, чем это было вызвано.

Но прежде чем он успел задать ей вопрос, прибыли остальные члены его беглого отряда. Спустившись с небес, наездники на грифонах приземлились на крыши ближайших домов, а всадники въехали в ворота. Окинув взглядом лежащие на земле тела, предводитель рыцарей покачал головой и спросил:

— Что теперь?

— Возьмем, что нам нужно, и как можно быстрее, — произнес Аот. — Еду, воду, стрелы, свежих лошадей. Пусть каждый встреченный вами жрец или маг накладывает на вас все свои исцеляющие и восстанавливающие силы заклинания. А затем продолжим путь.

— Если бы нам удалось хоть немного поспать…

— Но это невозможно. Если за стенами появятся легионы Сзасса Тэма, в одиночку нам окажется не под силу отстоять город, а на помощь местных жителей рассчитывать не приходится. Поэтому у нас нет иного выбора, кроме как идти дальше. Привыкай. Скорее всего, подобный прием ожидает нас везде, или, по крайней мере, в любом месте, где есть святилища Бэйна.

* * *

Взмахивая крыльями, Тсагот в облике летучей мыши перелетел через стены Хурна, и его отряд, состоявший из вампиров, призраков и прочей способной летать нежити, последовал за ним. Стражникам хватило ума не открывать огонь.

Что же, иного он и не ожидал. Над городом развевались алые флаги с изображениями черных черепов, ясно различимые на фоне ночного неба из–за окутывавшего их магического свечения. Их, несомненно, пошили в большой спешке, и они не копировали ни одну из личных эмблем Сзасса Тэма в точности, но было вполне понятно, что горожане хотели этим сказать.

Опустившись на центральную площадь, Тсагот снова принял двуногий облик. Некоторые вампиры последовали его примеру, другие же превратились в волков. Призраки зависли на месте. Где–то вдалеке завыли собаки.

— Кто бы ни правил этим городом, — крикнул Тсагот, стоя лицом к центральной цитадели Хурна, — покажись!

Из крепости не последовало никакого ответа, хотя он чувствовал присутствие укрывшихся там презренных мелких людишек. Внезапно дверь здания, находившегося на противоположной стороне площади, распахнулась.

Это строение из черного камня являлось храмом Бэйна. Оно отличалось множеством шипастых зазубренных шпилей и узкими, похожими на бойницы окнами. Судя по черным и зеленым драгоценным камням, украшавшим её темные одеяния, благородная дама муланского происхождения, первой показавшаяся из дверей, являлась его верховной жрицей. Она держалась уверенно, на губах её играла улыбка, но четверо её подчиненных, с широко распахнутыми глазами робко следовавших за ней по пятам, выглядели бледными, и несло от них потом и страхом.