Нежить

Когда кровавый изверг не успел отреагировать вовремя, она поняла, что он повелся на её уловку. Лезвие пронзило его сердце.

Он все же попытался схватить её, но на миг от болевого шока его движения стали неуклюжими, и Таммит повезло отделаться лишь царапиной на щеке. Вытащив клинок, она вспорола ему живот. Кишки вывалились наружу.

Но после этого Тсагот вонзил когти в её плечо и практически оторвал ей руку — к счастью, не ту, в которой она держала меч, но, возможно, следующим ударом ему удастся исправить эту оплошность или сделать что–нибудь похуже — раны больше не мешали ему двигаться столь же стремительно, как и раньше.

Нужно было заканчивать эту схватку как можно быстрее. Одним–единственным мечом нельзя парировать удары двух пар когтистых рук слишком долго. Уклонившись в сторону, она высоко взмахнула клинком, целясь по его светящимся алым глазам, и тут же обернулась стаей летучих мышей, проследив за тем, чтобы все повреждения её раздробленного плеча достались лишь одной из них — искалеченному созданию, которым она вполне могла пожертвовать.

Стая направилась в сторону Крепости Сожалений, хотя та раненая летучая мышь и не успевала за своими товарками. Она убедилась, что хлопанье их крыльев было отчетливо слышно.

Тсагот уставился ей вслед. Когда его глаза восстановились, на его морде появились две алые светящиеся точки. Таммит могла только надеяться, что какое–то время он не сможет видеть так же хорошо, как и раньше, а желание схватить её и разодрать на клочки вытеснит все остальные мысли из его головы.

Он исчез, но тут же возник перед ней снова, подняв руки, чтобы выхватить мышей из воздуха. Он не понял, что, переместившись туда, оказался прямо перед одним из гигантских кальмаров, который все ещё продолжал двигаться. Если бы только чудовище отреагировало!

Ей повезло. Гигантское щупальце, обмотанное грязными развевающимися бинтами, поднялось и обрушилось на голову кровавого изверга, опрокинув его навзничь. Затем оно обвилось вокруг него, подняло его в воздух и стиснуло. Послышался хруст, и зазубренные обломки костей вспороли чешуйчатую шкуру демона.

Не ослабляя бдительности, Таммит продолжала наблюдать за осьминогом на случай, если он решит атаковать и её, но этого не произошло. Судя по всему, многочисленная стая летучих мышей не являлась такой очевидной мишенью, как девятифутовый демон–нежить.

Она не была уверена, что даже этой гигантской твари удастся прикончить Тсагота, но в ближайшее время он совершенно точно окажется не в состоянии её преследовать. Продолжив свой путь, она задумалась над одним из вопросов, которые задал ей её противник: а действительно, куда она может податься?

* * *

Расположенный на пересечении второстепенных дорог, Золюм был скучным торговым городишкой. Насколько Дмитра помнила, ей никогда не доводилось посещать это место раньше, и у неё сложилось впечатление, что она ничего от этого не потеряла.

Но два неоспоримых достоинства у него все же было. Даже у измотанных сражением легионов ушло всего лишь несколько дней, чтобы добраться до этого городка, лежавшего к востоку от Крепости Сожалений, и он все ещё оставался цел, избежав и волн голубого пламени, и землетрясений. Так что солдаты совета расположились здесь, заставив обывателей предоставить в их распоряжение свои дома и содержимое кладовых.

Как и сам Золюм, освещенный дрожащим пламенем масляных ламп, зал его аутарча с гладким деревянным полом и простыми матерчатыми флагами был далек от идеала — никакой магии или драгоценных камней. В других обстоятельствах некоторые из коллег Дмитры фыркнули бы при виде такой провинциальной обстановки или принялись ворчать, жалуясь на недостаток роскоши. Но не сейчас. У всех них было достаточно куда более важных тем для раздумий.

Но это не значило, что они были испуганы или пали духом. Ифегор Нат, окруженный ярким ореолом пламени, выглядел возбужденным, а Маларк улыбался, словно жизнь была простой постановкой, разворачивающейся для его развлечения, и сюжет этой постановки только что повернул в неожиданную сторону.

Один из солдат привел Аота Фезима и помог ему найти стул. Глаза капитана закрывала темная повязка.

Жаль, что он ослеп. Он был отличным офицером. И все же он не мог командовать Грифоньим Легионом в таком состоянии.

Но в данный момент важнее всего была его исключительность. Голубое пламя искалечило его, но не убило, и, учитывая, что зулкирам было необходимо лучше понять суть той загадочной силы, у Дмитры возникла мысль подвергнуть его вивисекции и посмотреть, что же удастся при этом выяснить. Но с этим придется подождать, пока он не окажется вдали от своего легиона. Было ясно, что его люди любили его, так что зачем их тревожить и подвергать испытанию их лояльность, если капля такта поможет этого избежать?

За креслом аутарча, стоявшим у большого круглого стола, висел небольшой медный гонг, служивший для того, чтобы призывать присутствующих к молчанию и привлекать их внимание, и Дмитра им воспользовалась. Воцарилась тишина, и все собравшиеся повернулись в её сторону.