Нежить

Перед стойкой мотеля ярился какой-то мужчина — седоватый, лет тридцати, никак не больше, в добротном, но измятом костюме. Он все твердил: «Я заказал такси час назад. Час, понимаете?» — и пристукивал по стойке бумажником в такт словам.

Ночной портье в ответ лишь плечами пожал и уронил:

— Я позвоню еще раз. Но, если машины нет и прислать нечего… — Портье набрал номер, сказал в трубку: — Мотель «Полуночник» беспокоит… Да, я ему уже говорил. Говорил уже.

— Послушайте, — обратился я к незнакомцу. — Я, конечно, не таксист, но особо не спешу. Могу подбросить. Вам куда? Вы торопитесь?

Мужчина воззрился на меня как на психа, и на миг я уловил в его глазах страх. А еще через миг он уже смотрел на меня, как на ангела Господня.

— Господи, да еще как тороплюсь! — воскликнул он.

— Так скажите, куда вам, и я вас подвезу, — откликнулся я. — Говорю же, мне-то спешить некуда.

— А ну, дайте. — Седоватый забрал у портье трубку и сказал в нее: — Можете отменить вызов, потому что Господь только что послал мне доброго самаритянина. Все, кто появляется в нашей жизни, появляются не зря. Подумайте об этом на досуге, хорошо?

Нажав отбой, он подхватил свой портфель — как и я, путешествовал налегке, — и мы вышли на стоянку.

Было еще темно, мы так и ехали в темноте. Он разложил на коленях нарисованную от руки карту и светил на нее фонариком-брелоком, прицепленным к связке ключей. Время от времени он коротко бросал: «Здесь налево» или «Теперь сюда».

Потом сказал:

— Очень любезно с вашей стороны меня подвезти.

— Да на здоровье, — ответил я, — я ведь не тороплюсь.

— Ценю вашу отзывчивость. Знаете, что-то в этом есть этакое, из городских легенд — катить по дороге с таинственным благодетелем. Скажем, история о дорожном призраке. А когда я доберусь до места, то опишу вас друзьям, и они скажут: «Да, был такой, он помер лет десять назад, но так и колесит по дорогам и подвозит всех страждущих».

— Неплохой способ завязать побольше новых знакомств, — отозвался я.

Мой седоватый пассажир хмыкнул. Потом спросил:

— Чем вы занимаетесь?

— Можно сказать, временно ничем. Пока без работы. А вы?

— Преподаю антропологию. — Он помолчал. — Надо было представиться раньше, конечно. Преподаю в христианском колледже. Никто не верит, что там есть и антропология, но у нас есть курс, честно. Не во всех, но в нашем есть.

— Охотно верю.

Седоватый помолчал еще, потом продолжал:

— Машина у меня сломалась. Хорошо еще, дорожный патруль подоспел. Сказали, что отбуксировать мою машину смогут только утром. Грузовика нет. Потом патрульные позвонили уже мне в номер, сказали, тягач вышел, извольте подъехать, вы, мол, должны быть на месте, когда он появится. Вы представляете? Никак не могли взять в толк, что я уехал и не сижу в машине. Взял такси. Надеюсь, мы успеем на место до тягача.

— Постараюсь. — Я прибавил газ.

— Надо мне было лететь самолетом. Нет, летать-то я не боюсь, дело не в этом, просто решил сэкономить. Вообще-то я еду в Новый Орлеан. Лететь час, а изволь выложить четыреста сорок долларов. А если машиной, это обойдется всего в тридцатку. А поскольку я еду на казенный счет, то разницу, четыреста десять, мог бы спокойно положить себе в карман — отчета не требуется. Ну, ладно, полтинник у меня ушел на номер в мотеле, но это уж всегда так. Научная конференция, понимаете? Я впервые участвую. Факультетские-то считают, ни к чему все это, но времена меняются. Конечно, я обрадовался, что меня пригласили. Шутка ли, съедутся антропологи со всего мира! — Он назвал несколько фамилий, которые мне ничего не сказали. — У меня доклад по гаитянским кофейным девочкам.

— В каком смысле — кофейным? Они пьют кофе или выращивают?

— Ни то ни другое. Они продавали его в Порт-о-Пренсе, вразнос, обходили дома по утрам. Это было в начале века.

Постепенно занимался рассвет.

— Многие считали, будто эти торговки кофе — зомби, — увлеченно продолжал мой пассажир. — Вы ведь знаете, что такое зомби? Ожившие мертвецы. Так, по-моему, тут нам надо повернуть.

— И что, они действительно были зомби?

Кажется, ему было приятно, что я заинтересовался.

— Собственно, в антропологии существует несколько точек зрения на феномен зомби. Видите ли, все не так просто, как представлено в популярных работах вроде «Змеи и радуги». Для начала нужно определиться с терминологией: о чем идет речь — о фольклорном поверье, о порошке, ввергающем человека в транс, подобный смерти, или же о ходячих мертвецах.

— Понятия не имею, — ответил я, целиком и полностью уверенный в том, что «Змея и радуга» — это какой-то фильм-ужастик.

— Разносчицы кофе были детьми, девочками пяти — десяти лет, они ходили в Порт-о-Пренсе от дома к дому и продавали кофейную смесь с цикорием. Как раз вот в такое время, как сейчас, до рассвета. Все они состояли под началом у одной старухи. Сейчас налево и до следующего поворота. А когда старуха умерла, девочки исчезли как не бывало. Так говорится в книгах.

— А вы какого мнения? — спросил я.

— Вот и моя машина, — произнес он вместо ответа, с облегчением в голосе.